Вслед за нарушениями у Вас появятся очень большие проблемы. Пока можете быть свободны.
– Слушаюсь, господин лейтенант, – он вытянулся в струнку и отдал честь, но в глазах мелькнул огонёк ненависти. Я сделал вид, что не заметил его, а поведение принял за чистую монету.
Днём на церемонию похорон допустили всю делегацию, с нашей стороны присутствовали все офицеры, свободные от службы и взвод солдат. От имени правительства противника выступили Садыков и Мещерин, сотрудники бывшего посольства в нашей стране. С нашей стороны выступил подполковник Юров.
После поминального обеда я вызвал на допрос Садыкова.
– Нурали Каримович, мы с Вами договаривались, что Вы расскажете обо всех артефактах и спрятанных камнях…
– Я выполнил своё обещание. Что-то пошло не так?
Я достал из стола пять объёмных полотняных мешочков и положил на стол.
– Как Вы, наверное, помните, вчера их было всего один.
Глаза Садыкова чуть не вылезли из орбит:
– Вот мразь! А я-то не мог понять, почему мы не успеваем отправиться со всеми! А он решил подчистить всё и всех! Гнида!
– Кого Вы имеете в виду?
– Мещерина, конечно! Кого же ещё?! Это он задержал наш отъезд! Сказал нам, что ящики ещё не готовы, а сам занимался упаковкой камней, – постепенно Нурали начинал успокаиваться. Так резко закипевшая в нем ярость и гнев начинали потихоньку остывать.
– Откуда у него столько драгоценностей? Это же огромное состояние.
– В посольстве всегда было золото, и к началу войны его скопилось изрядное количество. О нём знали ограниченное число людей, среди которых был и Мещерин. Забрать весь запас золота мы не могли, чисто физически не хватало сил. Видимо, Мещерин воспользовался этим запасом…
– Конвой! Приведите сюда Мещерина.
Я убрал со стола мешочки.
Ввели Мещерина. Я указал ему на пустой стул:
– Присаживайтесь, Павел Пантелеймонович, – я говорил спокойным и невозмутимым голосом, чтобы у Мещерина даже не закрались мысли о том, на какую тему сейчас пойдет беседа.
– Благодарствую, господин лейтенант. Чем обязан такому срочному вызову? – С первого взгляда казалось, что Мещерин был достаточно спокоен и даже расслаблен. Его выдавал только немного проступающий пот над верхней губой и слегка подрагивающие пальцы.
Я положил один мешочек на стол.
– Объясните мне, пожалуйста, происхождение вот этих камушков…
– А что это за камушки, господин лейтенант? Те самые, из ящика?
– Да, любезный Павел Пантелеймонович. Те самые… – Я так же говорил спокойно, хотя внутри опять зарождалось семя азарта. Азарта разоблачения.
– Хм… Тут и объяснять нечего. Эти камни мы везли на Родину, чтобы там их разделить поровну. Так сказать, чтобы ничего не потерять от задержки на таможне и в дороге.
