по замёрзшему окну, ничего не видно.
– Не подскажете, какая следующая остановка? – Спросила тётку рядом.
– Тушинская. – Буркнула попутчица, и неодобрительно зыркнув на Наталью, обратилась к стоящей рядом девушке. – Вот ведь, водитель только что объявил, ничо не слышит, наотмечалась, поди, на работе.
Дед сбоку радостно вступил в разговор.
– А сейчас много датеньких едет. Взяли моду на работах гулянки устраивать. Моя невестка Зинка, вот так же после восьмого марта пришла. Напилася, аж срам! В лужу свалилася, пальто новое угваздала, зараза! Хорошо хоть Петя, сынок ей прямо в дверях гостинчика преподнёс.
– Да вы что?! – С радостным любопытством подхватила тётка. – Неужто леща отвесил?
– Как есть, ровно под глаз засветил. – Удовлетворённо закивал дед.
– И правильно! Где это видано, что бы женщина с работы пьяная явилась? Ладно бы с мужем в гостях была, да перебрали оба маленько, а то ишь.
Наталья поднялась с места, и бесцеремонно пихнув торчащую еловую ветку, направилась к выходу.
– Аккуратней дамочка! – Прошипела тётка. – Приняли лишнего, так и ехали бы на такси.
Наташа резко обернулась и плеснула на попутчицу таким взглядом, что та невольно рот приоткрыла и вжалась спиной в спинку сидения.
– Рот закрой, простудишься. – С хамоватой ухмылочкой процедила Наталья. И шла от этой молодой высокой женщины явная угроза, что начисто отбивала желание спорить и отвечать. Дед на всякий случай отвернулся и прижал к груди авоську с апельсинами, словно спрятавшись за ней. Наталья победно вскинула голову и уже от двери громко бросила.
– С наступающим, дедуля, невестке Зинке привет передавай.
Эта грубая никчёмная выходка почему-то придала бодрости. И на короткое время она вновь превратилась в уверенную, ни кому не дающую спуску, Наталью Ариншину, а не в потерянную от горя, тихую и молчаливую Наташу. Задора хватило до подъезда. Но, оказавшись в квартире, она словно воздушный шар, из которого воздух выпустили, опустила плечи, съёжилась и даже ростом меньше стала. Медленно расстёгивала пуговицы на пальто, снимала высокие модные сапоги. Бросила вещи на стоящие повсюду коробки и перевязанные бечёвкой сумки. Ничего разобрать не успела, помчалась как ненормальная по адресу, найденному в бумагах брата. Может и зря? Не знала она раньше о Воронцовых и прекрасно себя чувствовала. Да, но тогда у неё была семья, а теперь нет никого. И мысленно цеплялась Наталья за неухоженную, заброшенную девочку, как утопающий за соломинку. Вроде как она не одинокая, есть у неё племянница Люська. Опять нахлынула тоска, такая горькая, аж замутило. Наташа присела к столу в кухне, машинально повертела в руках чашку с недопитым чаем. Сделала глоток и сморщилась, чай был холодный, не сладкий, и такой противный, что
