а не украсить ее.
Это одиннадцатый дневник? А где остальные десять? Я начал искать в книгах, залез в отцовский письменный стол, но тетрадок не было. Странно, я знаю точно, что ничего не увозил на дачу… Может быть, это дядя Вова сделал?
Мамин дневник был содержательным, в нем описывались события из жизни нашей семьи, и я наверняка не раз видел эту цифру «11», но никогда прежде не думал, что это порядковый номер. А значит, в остальных десяти тетрадях могут быть ответы на мои вопросы. Вот зачем я вошел в эту комнату сегодня, чтобы снова увидеть «11» и понять это.
Я был чрезвычайно взволнован и написал дяде Вове смс: «Если не спишь, позвони мне пж-та». Он позвонил сразу же и обеспокоенно спросил сонным голосом:
– Что случилось?
– Я же просил позвонить, если ты не спишь.
– Я не сплю. Что случилось?
– Ничего, – ответил я. – Мне неудобно теперь у тебя об этом спрашивать. Давай поговорим утром?
– Терпеть не могу чего-то ждать, говори сейчас.
– Ты не забирал мамины дневники?
Дядя молчал. Я понял, что забирал.
– А почему тебя этот вопрос заинтересовал именно сегодня ночью? – спросил он вместо ответа.
– Мне нужны эти дневники. Их десять, я знаю.
– Они все здесь, в доме.
– Почему ты никогда мне о них не говорил?
– Ты не спрашивал.
– Дядя, не выкручивайся! Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Мы вместе читали последний мамин дневник, и у тебя была возможность сказать мне, что у нее были еще.
– Когда мы вместе читали дневник?
– Ну в тот год, когда ты забрал меня из интерната.
– И?
– Мама в тех дневниках писала про тебя? – догадался я.
– Да, – после паузы ответил дядя Вова и продолжил: – Дневники в твоем распоряжении, если хочешь, можешь их забрать прямо сейчас.
– Я сейчас приеду.
Мне было неловко беспокоить дядю, но от мысли, что в дневниках матери, возможно, кроется отгадка, у меня дрожали руки. А если тот самый человек, который описан в мамином дневнике «11», и есть убийца?
И да, тот человек больше не объявлялся. Прошел уже год, я надеюсь, мы больше ничего о нем не услышим. Я очень на это надеюсь.
От этих слов веяло тревогой. И незаконченным делом. Может быть, в маминых ранних дневниках есть еще что-то о нем? Что-то, что позволит мне приблизиться к этому человеку? Но что это мне даст?
Я ехал по ночному городу, мимо проносились яркие здания и рекламные проспекты. Машин практически не было, и я попал на М7 через пятнадцать минут, как выехал из дома. Со стороны леса надвигался сильный туман, словно молочной дымкой он окутывал стволы деревьев. Навстречу машины почти не попадались, за редким исключением, в основном фуры, груженные продуктами и стройматериалами. Музыка у меня не играла,
