(в теме были Давиденко, Уваров, Солодовников и Каданников) оказался ноутбук с установленной программой «Банк-клиент», и дискеты с электронной подписью. При помощи этих нехитрых приспособлений Моничев управлял всеми своими банковскими счетами – как российскими, так и зарубежными. (Давиденко с самого начала подозревал, что так оно и будет – Моничев еще в России тяготел к такой манере ведения своих дел – ноутбук, Банк-Клиент, и куча левых фирм). Однако удалось вернуть не всю сумму похищенного, а чуть менее трех миллионов долларов. Остальное Моничев либо потратил – на дом, машины, прочее имущество, недвижимость, развитие заграничного бизнеса; либо просто не удалось выйти на другие банковские счета.
С офисными работали впополаме, 50 на 50, и денег остался мизер. Ввиду специфичности операции, которая уже сама по себе обошлась недешево, банку и другим кредиторам ничего не досталось. Вернее, они могут начать мероприятия по отчуждению заграничной собственности Моничева (которую он переписал на родственников второй жены и других граждан, с которыми не состоял в кровном родстве), но это безнадежный путь. Его будапештские сотрудники уже, скорее всего, как крысы халву, растащили всё более менее ликвидное.
Банкиры, акционеры, и прочие имеющие отношение к ВХК граждане, озлились на Давиденко, который привел на завод левого человека, за которого должен по идее выступить гарантом. Это донельзя усложнило ситуацию и с завода пришлось уйти со значительными потерями. Привезенный из Будапешта ноутбук с лихвой компенсировал потери, но источник доходов – ВХК – безвозвратно утерян.
В такой ситуации Давиденко выглядел потерпевшим перед Шарифулиным, подозрения которого должны были полностью рассеяться. Так оно и произошло. Гендиректор Волга-Трансойла вспомнил данное им обещание взять начальника ОБЭП в свою компанию на должность начальника юридического отдела, и освежил приглашение.
– О чем беседуем? – поинтересовался Сафрон у охотников, которые за разговорами совсем забыли, зачем выбрались на природу.
– В лесу о бабах, с бабами про лес, – отшутился Уваров.
– Лес рубят – щепки летят, – вставил Иван, лишь бы что-то сказать.
– Знакомый Арины, который оказал нам неоценимую услугу – он очень похож на тебя, вы с ним как отец и сын, – наблюдая за другом, неожиданно заметил Уваров.
– А-а… Разгон… да, я его знаю. В 96-м он проходил по делу о микросхемах и Рубайлов вызволил его из СИЗО, и прокуратура закрыла дело, оченно быстро найдя вместо него других фигурантов. Лично не знаком. Первый раз увидел в компании Еремеева. Он коммерсант. Надеюсь не такая сволочь, как этот адвокатишка. Вообще я слышал, Андрей Разгон случайно затесался в эту кодлу, а основным подельником Еремеева был Роман Трегубов по прозвищу «Трезор». Я сужу по той настойчивости, с которой Еремеев пытался вытащить Трезора из кутузки.
И Давиденко задал последний не относящийся к охоте вопрос:
– Слав…
