запрещенные вещества глюконавты. И первое, и второе жестоко карается законами королевства.
Баррагин не успел сказать ни слова в ответ, как бесстрашный стражник вошел в лабораторию, наступил на покрасневший каменный пол и в недоумении замер, ощутив под ногами песчаную поверхность. Он опустил глаза и посмотрел на сапог. Под подошвой полы деформировались, показав четкий след.
Озадаченный стражник поднял голову, намереваясь потребовать разъяснений, но полы под ним глухо треснули, и охранник провалился на нижний этаж, успев напоследок взмахнуть руками и издать невнятный эмоциональный звук. Песчаная пыль взметнулась к потолку, а песок с края дыры посыпался следом за стражником. С нижнего этажа донеслись дикий грохот и звон разбившейся посуды, а также несколько слов, абсолютно не предназначенных для использования в обществе воспитанных людей.
– Так, еще и полы истончились… Эй, парень, ты как?! – прокричал профессор. Стражник отозвался убийственной тирадой в адрес строителей. Баррагин с облегчением выдохнул: при падении охранник не повредил ничего, кроме чувства собственного достоинства, и теперь виновникам происшествия не припишут человеческие жертвы. Наличие последних здорово осложнило и даже сократило бы дальнейшую жизнь виновников случившегося.
– Странно, что камень поддался воздействию газа быстрее дерева, – заметил профессор, осторожно открывая дверцу шкафа и доставая оттуда две марлевые повязки – чтобы пылью не дышать. Одну профессор бросил Баррагину, вторую надел сам. – В идеале, сейчас бы пригодились новомодные респираторы, но за неимением лучшего сойдет и это.
Баррагина куда больше волновало воздействие катализатора на полы. Если они по всей лаборатории истончились настолько же, как и у двери, то дело плохо. Придется ждать помощи спасателей – самим из лаборатории уже не выйти. Песок перестал ссыпаться на нижний этаж, но от края дыры один за другим стали отламываться кусочки пола.
– Ну, началось… – проворчал Баррагин. – Так и знал, что сегодня не удастся толком отдохнуть. Как бы не пришлось пролежать в больнице с переломами месяц-другой…
Площадь дыры быстро увеличивалась, и он нервно чертыхнулся: от края дыры до его «укрытия» оставалось не так много. С секунды на секунду ему со столом предстояло переместиться на нижний этаж. Со стороны это показалось бы забавным, но Баррагин не горел желанием показывать каскадерские трюки и летать верхом на столе ради чужого веселья.
«Чем быстрее я уберусь с мебели, тем лучше… За что бы такое ухватиться? – подумал он. – В кабинете с полом не соприкасается разве что потолок, а скакать от стола к столу, словно обезьяна и думать при этом: успеешь перепрыгнуть на соседний стол до того, как он рассыплется или провалится на нижний этаж, как-то не тянет. Да и профессору придется куда-то перебираться со шкафа, надо оставить ему пути для спасения… Остается одно».
Баррагин поднял голову и посмотрел на люстру. Старая и неказистая – в общем-то, в лабораториях
