вечеринки, беседовал с Денисом – тупик. Все надеялись лишь на то, что Катя выкарабкается и сама все объяснит. Пока же рабочей версией следствия оставалась попытка самоубийства. Странная, нелепая, демонстративная… Покончить с жизнью на пороге возлюбленного – все равно что повеситься на воротах у барина. Есть у чувашей подобный обычай. Типшар называется. Отправился к праотцам на подворье обидчика – отомстил, стало быть, устыдив того вусмерть. «Видать, барышня приревновала кавалера и, решив наказать неверного, перестаралась с дозой какого-то инсектицида», – решили дознаватели.
Когда девушка наконец пришла в себя, выяснилось, что она ничего не помнит: ни мотива своего поступка, ни вечеринки, ни самого Дениса. Узнав об этом, Смирнов облегченно вздохнул. Для приличия он несколько раз проведал Катю в больнице, с цветами и дежурной улыбкой на лице, но реакция на его появление была нулевой. Им не о чем было говорить, кроме как о природе и погоде. «Не буду тебя больше тревожить, – „обиделся“ Дэн. – Захочешь пообщаться – звони, номер ты знаешь». Та равнодушно кивнула головой.
После больницы Галина Петровна отправила дочь в Центр восстановительной медицины и реабилитации. Два месяца девушка провела в санаториях, еще два к ней на дом ездили альтернативщики – гомеопаты, иглотерапевты, травники, суггестологи, массажисты, экстрасенсы. Кое-что им сделать удалось, но растормошить Катю, вернуть ей интерес к жизни не получилось. Она была сонной и вялой, как царевна Несмеяна, страдала головокружениями, время от времени теряла сознание. Быстрая утомляемость, ослабевшая память, неспособность к концентрации не позволили девушке продолжить учебу в вузе. Всеми правдами и неправдами Галина Петровна пристроила дочь в училище декоративно-прикладного искусства. Получив взятку, руководство вошло в положение новенькой и закрыло глаза на «заочную» форму обучения последней.
Катя редко выходила из дому, много спала, мало двигалась. Сидела в кресле-качалке на балконе, тупо вглядываясь в транспарант, растянутый на крыше дома напротив: «Труд в СССР является делом чести, делом славы, делом доблести и геройства!». Для нее слово «труд» теперь ассоциировалось исключительно с вязанием и вышиванием.
Денис, тем временем, продолжал грызть гранит науки и крутить романы с красотками, жаждущими брака с обладателем собственного дома. Семейный союз со Смирновым сулил счастливице не только решение жилищного вопроса, но и распределение в областной центр, а не куда-нибудь в тмутаракань.
Сам Денис остановил свой выбор на Маринке из педагогического. Статная, красивая, остроумная, она блистала на всех вечерах и дискотеках, притягивая к себе внимание противоположного пола. Несмотря на бешеный успех у будущих авиаторов, медиков, путейцев, юристов и экономистов, девушка недвусмысленно дала понять Смирнову, что шансы у него довольно высоки. Парень уже вознамерился ими воспользоваться, но не так судьба велела…
Как-то после
