указал на циновку, нисколько не смутившись моей мелочностью.
2
Так началась первая и, надеюсь, последняя пытка в моей жизни. Вначале все шло нормально. Я лег на спину, расслабился и доверчиво, хоть и с небольшой долей скепсиса, наблюдал за тем, как он осторожно ощупывает мое тело. Сначала лицо, затем голову, руки от плеч до кончиков пальцев. Потом определенные, очевидно, важные зоны туловища и живота. Я с облегчением вздохнул, когда он сразу перешел к верхней части бедер. Старик неспешно, не причиняя никакого дискомфорта, ощупывал мои ноги: колени, икры, пятки, ступни.
Наконец он дошел до пальцев.
3
Я даже не представлял, что можно причинить человеку такую адскую боль, легонько сжав большим и указательным пальцем мизинец на левой ноге. Я орал и извивался, как уж на сковородке. В этот момент целитель больше всего напоминал рыбака, который пытается нацепить на крючок червяка длиной сто девяносто сантиметров. Не буду скрывать, у меня низкий болевой порог, но тогдашняя му́ка не шла ни в какое сравнение со всем, что я когда-либо испытывал.
– Вам больно, – произнес старик.
Это точно. Я со стоном выдавил из себя «да». У меня уже не оставалось сил кричать. Но целителя, казалось, совершенно не трогали мои страдания. Его лицо, как и прежде, выражало нейтральную доброжелательность. Более того, оно лучилось добротой, что совершенно не сочеталось с пыткой, которую он мне устроил.
– Вы очень несчастны, – сообщил он, словно ставя диагноз.
Конечно. В этот момент я был очень несчастен и даже не знал, смеяться или плакать, учитывая, в какое положение себя поставил. Кажется, я делал и то и другое одновременно. Впервые в жизни я сам себя загнал в ловушку. А ведь мог отлично провести время на берегу моря, болтая с рыбаками и разглядывая хорошеньких девушек!
– Вы очень несчастны, именно поэтому вам так больно. Если нажать у другого человека на ту же точку с той же силой, это вряд ли доставит ему такие мучения, – сказал старик.
С этими словами он отпустил наконец мою ногу, и я вмиг почувствовал себя самым счастливым человеком на Земле.
– Кем вы работаете?
– Учителем.
Некоторое время он рассматривал меня, потом отошел с задумчивым видом, словно что-то обдумывая. Я испугался, что сболтнул глупость. Старик отсутствующим взглядом смотрел на цветущую около дома бугенвиллею. Казалось, он погрузился в размышления. Я же не знал, как быть. Уйти? Кашлянуть, чтобы напомнить о себе? Но тут он прервал затянувшуюся паузу. Подойдя ближе, он сел на пол и заговорил.
– Скажите, что у вас не так? Вы абсолютно здоровы. Что же тогда не ладится? Работа? Личная жизнь? Семейные отношения?
Он задал прямой вопрос и теперь пристально смотрел мне в глаза в ожидании ответа. И хотя его голос и взгляд были проникнуты добротой, я понимал, что пути к отступлению отрезаны. Я чувствовал, что обязан открыть душу человеку,
