Иисусу: «Мы не от любодеяния рождены», – после чего, в лучших традициях кухонных склок, следует мгновенный переход на личности. Он им: «Сыны дьявола», – они ему: «Бес в тебе», – с чем и разошлись /Иоанн,8,41—52/. В принципе, это вполне возможно, если учесть некоторые странности: например, Иисус не разрешил ученику похоронить тело отца: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов.» (?) /Матфей,8,21—22/. А как же пятая заповедь Моисеева: «Почитай отца твоего и мать твою…”, – которую сам же Спаситель несколько позже цитирует /Матфей,19,19/? Или «Живая собака лучше мертвого льва»?
Во всяком случае, вполне возможно, что детство Иисуса было далеко не безоблачным. Отчасти, об этом говорит знаменитое «Нет пророка в своем отечестве» /Матфей,13,57; Лука,4,24/, а, отчасти, неприветливое, мягко говоря, отношение к Матери и братьям /Матфей,12,46—50/. Даже тень подозрения в незаконнорожденности могла здорово отравить жизнь маленькому иудею, и, в этом случае, личность Христа, формируясь в обстановке общего отчуждения, и, при условии даже небольшой наследственной предрасположенности (что весьма вероятно, если вспомнить, что мать его имела видения, или, говоря современным языком, страдала галлюцинациями), могла обрести маниакально-депрессивные черты. В частности, «комплекс мессии» (одна из форм мании величия), которому, согласно классическому фрейдовскому психоанализу, всегда сопутствуют те или иные сексуальные расстройства – либо латентная гомосексуальность из которой берут начало две крайности – или аскетизм, то есть полное отрицание пола, или гиперсекс, то есть замена истинного объекта влечения серией эрзац-объектов, не приносящих удовлетворения – либо (имеющие, если верить Фрейду, те же корни) садизм или мазохизм, которые есть просто формы сублимации неестественного влечения в навязчивую идею разрушения или саморазрушения и крайнее проявление которых – убийство или самоубийство. Бред? Ну, как сказать…
Согласно Евангелию от Луки, в возрасте 30-ти лет Иисус «начал Свое служение». Сначала сходил к Иоанну и покрестился, а затем отправился в пустыню. Там Он сорок дней ничего не ел и стойко переносил искушения от дьявола (кстати, это первое появление сатаны в Новом Завете), а «напоследок взалкал». И чего же Он взалкал? Сначала хлеба – это понятно, попробуйте сорок дней не есть! Потом… власти! Причем, не слишком мелочась, сразу над «всеми царствами вселенной». И, напоследок, самоубийства /Лука,4,1—13/. Обратите внимание, речь идет о здоровом, хотя и проголодавшемся, 30-летнем мужчине, не о высохшем старце. Чего-то явно не хватает, что-то лишнее. Прямо, не к столу будь сказано, как у Фрейда. Но, искушения Он выдержал, честь Ему и хвала. Кстати, следует обратить внимание на то, что этот эпизод – один из немногих, повествующих о духовном мире Спасителя и единственный из них, чье авторство можно достоверно приписывать самому Христу (свидетелей, если не считать сатану, не было), разумеется, настолько достоверно, насколько вообще достоверны Евангелия.
