млечных мириа/ды смели погубить отца?
Телескоп в гиперболоид превратив, он часть Вселенной.
жжёт, как выцветший таблоид. Болью в чашечке коленной
отозвалось. Плачет мальчик; в этом мире- одиноко.
Где же дед его, Кармаль Чик- земледелец с Ориноко?
Об отце ему недавно мать, волнуясь, рассказала,
письма их читать не дав, но на скамейке у вокзала
говоря с ним откровенно, ртом вдыхая ингалятор.
А чуть позже внутривенно врач вводил ей стимулятор. (пер. авг. 03)
Загрустившая, смиренная; каждым солнцем, в каждом кратере
смотрит вечная Вселенная на мальца глазами матери.
Чем отвлечь его; обновами, украшениями старыми;
может звёздами сверхновыми, может древними квазарами,
да двойными переменными, да людьми разноплеменными,
чёрными, как пекло, дырами, Ми'рами, мира'ми, миррoм и… (не ок.)
Железный марш
Эту заповедь помни до гроба ты; люди- твари тупые и праздные!
Мы ж- логично-разумные роботы, ЭВМ человекообразные.
Наши ткани, покровы- искусственны. Так за/думали наши создатели.
Мы жестоки, коварны, безчувственны. Провокаторы мы и предатели.
Мы страшны своей сверхчеловечностью. Мы ужасны своей на/дприродностью.
Автоматы, крещённые Вечностью с технокастовой неоднородностью.
Глубже в космос, земли экзекуторы в Балтиморе, Шанхае и Выборге!
Марш, со спесью арийской компьютеры! В путь, золотоордынные киборги! перед.96
Лежу в темноте; то- ли сплю, то- ли нет. В зашторенной комнате тихо.
Лишь как-то пробился сквозь щелочку свет. И сердцем предчувствую лихо.
Застывшую душу прошибла слеза. Стал пульс неуверенно биться.
Глядь; некие образы на образа и ну по карнизам клубиться.
И вдруг родился из могильных огней, из красок на чьём-то мольберте
табун ошалелых троянских коней, гонимых предвестницей смерти.
И словно бы жизнь перестала дышать. Мир сжался в предчувствии взрыва.
Не выдержал кто-то, рванулся бежать и… вниз головою с обрыва.
Проклятия кличу на берег чужой: «На кой нам троянские кони!»
Укутался простынью, как паранджой, к лицу прижимая ла/дони…
Очнулся дрожа, весь в холодном поту. Исчезли кошмарные тени.
Увидел весенней земли красоту и встал перед ней на колени.
И с ра/достью впитывал весь этот мир, его ароматы и краски… (не ок.)
В вагоне
Трясусь в вагоне после зноя дня. Сухая грудь с трудом скрывает жажду.
Усталость навалилась на меня. Закрыв глаза, мечтаю я и стражду.
Припав в горах к хрустальному ключу, до ломоты студёную пью воду.
Внимаю белых эльфов хороводу, и в вечер с нежно-
