Мне неприятно, что ты так стал говорить о Крис, это безответственно так с кошкой поступать.
– Я забочусь о её состоянии, чтобы ей было лучше. А ты готова её живодёрам отдать калечить, лишь бы при себе держать.
Жена: – Ладно. Я спать. С Рождеством!
– И тебя с Рождеством!
Позвонив по телефону, Регина ещё раз подтвердила, что к Рождеству её отец не сможет довезти её из деревни до дома и предложила Эсператову приехать самому. Да как тут приехать? Кошку куда деть, с работой как расквитаться? Такой праздник, а встречать придётся порознь… Художник сильно погрустнел…
Следующий день, Сочельник, он провёл в тревожном настроении. Работа шла тяжело. Праздник или нет, а работу заканчивать надо, чтобы сдать заказчику – поддержать свой профессиональный имидж, да и семью обеспечить. Снова завязалась переписка с женой.
Жена: – Как там живёте? А? Чем занят?
– Да всё так же, без изменения.
Жена: – Ничего. Прорвёмся! Обиделся, что ли? Кстати, мы будем квартиру освящать?
«Прорвёмся!» – Эсператов не любил это слово, в нём ему слышались очень знакомые нотки беспринципного нахрапистого внедрения куда-либо ради какой-то выгоды; так часто говорил предавший его друг, который испортил отношения с бывшей его невестой в юности – Кирой. Эсператов думал было ответить жене: «Если хочешь, освятим, но важнее брак освятить». Но потом подумал, что надо бы использовать эту тему, чтобы она, наконец, решилась на венчание, как и договаривались изначально. Сколько можно ему всё время уступать? Надо же, чтобы и жена тоже прислушалась к его мнению. Вот он и ответил:
– Нам это не нужно. Важнее брак освятить.
Жена: – Я не могу спокойно спать, пока там такие товарищи ходят странные.
«Детские страхи, прямо», – досадовал Эсператов. То ей в этом доме мерещился домовой в образе чёрного кота, вроде бы не проявлявшего активности, но которому не нравилось, что там прибирают. То уже после смерти отца Эсператова и когда кошка прижилась, в сумеречном состоянии, как бы сквозь сон, ей показалась, что какая-то мрачная фигура склонилась над ней, как будто хотела напугать, но её кто-то прогнал: «Скройся отсюда, чудовище!» (ведь над головой висела икона со Святым образом Спасителя). «Это, наверное, просто болезненная впечатлительность… Спросонья что только ни привидится… Тем более отец Регины как-то рассказывал, что в церкви ему показалось какое-то существо, похожее на карлика с крысиной мордой, которое скрылось в стенах. Так что, возможно, и наследственная склонность к галлюцинациям, в чём нет ничего плохого, пока они не становятся навязчивыми, – предположил он. – Она ведь девушка с тонкой душевной организацией, мало ли что ей померещится…». И решил до конца стоять на своём, да поспешил ляпнуть:
– Это глюки.
Жена: – А если нет? Тебе жалко это сделать для меня?
– Ко мне эти товарищи не ходят, и тебя обойдут. В комнате иконы. Кстати, не привози засохших цветов, где бы они ни стояли. Там сильные аллергены. После того, как поставили шкаф и убрали
