Мои эксперименты по круговороту экосистем – не маловажная задача!
Алан вопрошающе, но настойчиво посмотрел на врача. Несомненно, данный инцидент связан с резкой сменой полетной программы. В чем именно это заключается, пока не ясно, но явно одно – дежурный знает этот план лучше. Дабы не вызывать подозрения экипажа в собственно й некомпетентности по данному вопросу, командир решил подыграть начальнику караула.
– К сожалению, это так… – Отрезал Алан.
Он уважал врача команды и ценил его никому не нужный труд по изучению не весть чего в космосе. Но и противиться инструкции не мог. Полновластным командиром он станет только в космосе, а пока придется делать так, как велят эти вооруженные люди.
– Эксперименты входили в планы полета! – Продолжал настаивать на своем индус.
– С некоторых пор, нет. – Грубо осек человек в синей форме. – У меня есть приказ выгрузить Ваше оборудование и на его место погрузить этот черный ящик.
Властным движением, блюститель порядка указал за тонированное окно. Там, в раскрытый проем на спине шаттла уже опускалась краном какая-то громоздкая ерунда. От увиденной картины Элабан сразу же сдался.
Со злостью посмотрев на начальника караула, а еще большим омерзением в сторону Кулибина (на него пали подозрения в излишках груза), врач отстегнул от пояса запасной баллон с кислородом, с двух пинков раскрошил обшивку стоящих невдалеке своих ящиков и достал оттуда какой-то сверток.
– Так лучше? – прошипел Элабан, пристегивая сверток на пустующее от баллона место на поясе.
Начальник караула оценивающе посмотрел на новое оснащение врача: сверток весил килограммов десять – несравненно больше, чем кислородный баллон, но существенно меньше двух раскрошенных ящиков.
Кивнув, он проводил команду для занятия своих мест.
Дмитрий, входя в более узкий и пологий туннель, спросил себя, а что бы он взял с собой на тот свет, если бы багаж был ограничен? Кучу хитрых инженерных приспособлений или незамысловатый планшетный компьютер? Он бы бесспорно захватил свой старый, поеденный ржавчиной, гаечный ключ – все свои лучшие дела на Земле он сделал с ним в руках.
Спуск в тускло освещенный гараж, поездка в микроавтобусе с наглухо затемненными окнами до шаттла и столь же лишенный света подъем к входу на лифте. Команду специально лишали солнца. Почему? Никто не знает. Так советуют психологи.
Место инженеру досталось козырное. Почти как у командира экипажа – перед иллюминатором. Радовало еще одно – он не затемнен! Назначение этого оконца было парадоксальным для продвинутой системы полетов послевоенного времени: если вдруг откажут все приборы автоматического контроля полетом – в это отверстие командиру и инженеру можно будет наблюдать за процессом полета. Во-первых, сама формулировка проблемы – смешна и глупа в своей боязни невозможного. Во-вторых, если уж такой случай произойдет – единственное, за чем можно
