овдовел и сделал предложение Шекине. Та согласилась, не раздумывая, порвала со своим любовником – придворным аристократом. Омо был мудрым и добрым вождем, а еще великолепным резчиком. Его интерес и внимание дорогого стоили. Еще через год Гэлэйн избрала красильщика Игни и покинула общину. Но дружба женщин продолжалась.
Шекина так и не стала до конца своей в общине – хоть муж и любил ее, хоть она родила ему двоих детей. Ее статус был гораздо ниже, чем подобало супруге вождя. Я поняла это по нескольким деталям. Она не решала многие вопросы, которыми надлежало заниматься супруге вождя. Не вела хозяйство огромного дома, не разруливала дрязги между женщинами. Все это лежало на сестрах и невестках Омо. Они управляли бытовыми процессами, наслаждаясь маленькой властью.
Вотчиной Шекины были танцы. Знаменитый цыгантийский танец живота она освоила, прибыв в столицу, да так основательно, что затмила лучших танцовщиц общины. Понятное дело, это не снискало ей симпатий. Омо назначил ее главным мастером по обучению девочек.
Сейчас Шекине было далеко за сорок, но она оставалась такой стройной и гибкой, что любая юная девушка в Тарве могла ей позавидовать. В том числе я. Волнистые густые волосы цвета воронова крыла вились ниже талии; сияние глаз, ослепительная улыбка с ровными, идеально белыми зубами очаровывали мужчин с первого взгляда. Плавная походка и величавая осанка делали ее похожей на королеву.
Я подумала, что мерканка шутит, предлагая мне заниматься с ней. Я вышла из возраста, в котором девочки этого племени приступали к урокам. «Потому мне интересно, – ответила Шекина. – Я никогда не учила взрослых девушек, и хочу проверить, справлюсь ли. Считай, что я бросаю себе вызов! А тебе не помешает больше гибкости и грации. Красивой девушке ни к чему держаться так скованно. Наши танцы раскрепостят тебя».
Конечно, я поняла истинную причину предложения Шекины. Не сразу, через несколько дней, когда разглядела хрупкость ее статуса внутри племени. Она по-прежнему не чувствовала себя своей. И приблизила меня, такую же чужачку в чужой земле, как некогда сблизилась с Гэлэйн, еще одной пришелицей. Мы все втроем были странницами, покинувшими родную землю в поисках неведомой судьбы.
Пять дней я приходила к Шекине, и она уделяла мне полтора часа, чтобы показать начальные движения. График общины был напряженным. С рассвета и до обеда мастер по танцу живота тренировала маленьких девочек. После обеда наступало время спевок и репетиций для заказных представлений. А вечером – либо выезд на представления, либо заслуженный отдых в холле вместе со всей общиной. Но Шекина все равно выкраивала на меня время.
Сегодня мы с Гэлэйн пришли совсем поздно, я была уверена, что урока танцев не будет. Повторила Шекине, что вряд ли буду успевать теперь – нужно учиться усердно, чтобы ректор Академии не пожалел о своем решении. Жена вождя заливисто рассмеялась.
– Глупышка Касавир! Чтобы он не пожалел, радуй его взор
