комиссаров в политической системе назвал партийный правдоруб В. В. Осинский, которого, неизменно критикуя, В. И. Ленин ценил за умение вникать в суть проблемы и видеть за событиями людей: «…никакими формулами […] не поможешь, и никакие конституции и писания на бумаге не помогут в смысле установления правильного разделения труда и в определении того, кто что должен делать: что принадлежит Политбюро, что Совнаркому»480. Следовало решить вопрос «о составе и объеме органов и о персональной их связи»481. Высшие партийные руководители, по замечанию Осинского, стремились, «чтобы все советские дела были в компетенции Политбюро [как] партийного органа», «в то же время» отказываясь «из Политбюро управлять, потому что […] из партийного органа» управлять «невозможно»482. При этом «Совнарком или как[ую]-нибудь друг[ую] (нами подчеркнута гениальная по своей точности дефиниция. – С.В.)» члены Политбюро стремятся сделать «только техническим органом, куда боятся сажать ответственных людей потому, что они съедят Политбюро, окажут ему конкуренцию»483. Такая политика была справедливо признана Осинским «…самой вредной на свете»484. Политбюро становилось попросту собакой на сене: если говорить несколько упрощенно, само оно не руководило социалистическим строительством, а Совнаркому как органу руководства экономической политикой не позволяло решать ключевые вопросы.
К. Б. Радек на Бауманской районной конференции РКП(б) гор. Москвы 7 января 1924 г. справедливо заметил: «Когда мы в [19] 19–19] 20 гг. имели Гражданскую войну, мы милитаризовали партию, когда в [19]21–19]22 гг. не было Гражданской войны, и нищета принуждала нас, хотя в более мягкой форме, дальше держать партию в руках партаппарата»485. В условиях «нищеты» ни о какой самостоятельности хозяйственных органов действительно не могло быть и речи. Вместе с тем, согласно официальной статистике за этот же период, добрая половина старых большевиков находилась на работе именно в советско-хозяйственном аппарате, а не в партийном: на работе «в хозорганах» трудилось 26 % большевиков, на административно-советской – 24 % (всего – 50 % «на хозяйственной и советской работе»), на профсоюзной работе – 10 %, на партийной работе – 9 %, на военной работе – 5 %, «у станков» – и вовсе 0,7 %486.
После XI съезда РКП(б) «избранный» генеральным секретарем ЦК И. В. Сталин провел коренную реорганизацию дела учета и распределения партийных кадров. Большевистский ЦК (точнее, генсек) – специально занимался, по признанию В. В. Куйбышева, сформированием «мощного» Учетно-распределительного отдела Секретариата: «…подкрепил его новыми силами, дифференцировал его работу по отдельным отраслям с тем, чтобы партия имела возможность тщательнейшим образом проверять работников, ставить лучших, выдвигать более подходящих работников на все хозяйственные посты»487. И. В. Сталин возложил на Учетно-распределительный отдел ЦК подбор, расстановку
XII съезд РКП(б). М., 1968. С. 131.
Там же. С. 132.
Там же.
Там же.
Там же.
ЦГА Москвы. Ф. П-63. Оп. 1. Д. 273. Л. 40.
ЦГА Москвы. Ф. П-63. Оп. 1. Д. 273. Л. 43а.
XIII съезд РКП(б). Май 1924 года. Стеногр. отчет. С. 279.
