нами в очереди стоял мистер Сондерс. Он возмущался из-за плохой погоды и заявлял, что подвергать людей таким мучениям – настоящий произвол. До этого он работал вместе с нами на погрузке багажа, но особо не перетруждался.
Сидевший за столом пожал плечами:
– Комитет по делам колоний назначил дату вашего прибытия, и мы ничего не можем с этим поделать. Вряд ли вы могли рассчитывать, что мы отложим ради вашего удобства наступление зимы.
– Я буду жаловаться!
– Как пожелаете. – Человек за столом протянул ему бланк. – Следующий!
Он посмотрел на отца:
– Чем могу помочь, гражданин?
Джордж спокойно объяснил, что хотел бы, чтобы с ним была его семья.
– Извините, – покачал головой мужчина. – Следующий.
Отец не собирался сдаваться.
– Вы не имеете права разлучать мужа и жену. Мы не рабы, не преступники и не животные. Наверняка у иммиграционной службы есть перед нами какие-то обязательства.
Мужчина устало взглянул на него:
– Ваша партия – самая большая из всех, с какими нам приходилось работать. Мы сделали все, что могли. Здесь город первопроходцев, а не отель «Астор».
– Все, о чем я прошу, – минимальное личное пространство для семьи, о котором говорится в изданиях Комитета о Ганимеде.
– Гражданин, все те издания писались на Земле. Потерпите, и ваш вопрос решится.
– Завтра?
– Нет, не завтра. Через несколько дней – или несколько недель.
– Недель? – взорвался отец. – Проклятие, да я скорее построю себе иглу в чистом поле, чем с этим соглашусь!
– Ваше право. – Клерк протянул отцу лист бумаги. – Если хотите подать жалобу, изложите ее здесь.
Отец взял бумагу, и я взглянул на нее. Это был напечатанный бланк, адресованный Комитету по делам колоний – на Земле!
– Когда напишете, отдайте бланк мне, и его переснимут на микрофильм, чтобы отправить с почтой на «Мэйфлауэре».
Посмотрев на бланк, отец фыркнул, смял его и направился прочь. Молли последовала за ним.
– Джордж, Джордж! – позвала она. – Не расстраивайся так. Как-нибудь переживем.
– Конечно, милая, – застенчиво улыбнулся отец. – Но до чего же красивая у них тут система – пересылать все жалобы в головную контору, за полмиллиарда миль!
На следующий день из-за рефлексов Джорджа у него потекло из носа. Пегги стало хуже, Молли за нее тревожилась, а отец вообще не находил себе места и в конце концов куда-то ушел, чтобы поднять бучу насчет здешних порядков.
Если честно, меня все более-менее устраивало. Спать в общей спальне мне не в тягость – я бы проспал и конец света. Да и насчет еды нас не обманули.
Только представьте – на завтрак нам дали кукурузные лепешки с сиропом и настоящим маслом, сосиски, настоящую ветчину, клубнику со столь густыми сливками, что я сперва даже не понял, что это такое, чай, молоко, томатный сок, дыню, яйца – и всего этого сколько хочешь.
На
