жаловаться нам вряд ли стоило. Все-таки, как заметил Джордж, первым поселенцам в Калифорнии пришлось голодать, никто не знает, что случилось с колонией Роанок, а участники первых двух экспедиций на Венеру погибли все до единого. Нам же ничто не угрожало.
И даже если нам и приходилось на какое-то время смириться с казарменным образом жизни, нас ждала свободная земля.
Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что ждать придется довольно долго. Именно потому Джордж в конце концов сдался и нанялся на работу инженером в управлении. Ближайшая открытая для поселения земля находилась в девяти милях от города, а чтобы она нашлась в достаточном количестве для шести тысяч человек, большинству из них пришлось отправиться за восемнадцать или двадцать миль.
Что такое двадцать миль? Несколько минут в подземке, прыжок вверх-вниз на вертолете – но, братец, приходилось ли тебе проделывать путь в двадцать миль пешком? А потом обратно?
Поселить шесть тысяч человек так далеко от города было невозможно – слишком медленным был процесс. Когда-то первопроходцы отправлялись в путь с ружьем и топором, а поселенцы следовали за ними в запряженных быками фургонах с мебелью и сельскохозяйственными орудиями. Двадцать миль ничего для них не значили.
Но не на Ганимеде.
В колонии имелось два тягача, и еще один доставили на «Мэйфлауэре». Они являлись единственными транспортными средствами на всей планете, предназначавшимися для обслуживания повседневных нужд не только шести тысяч новых поселенцев, но и прибывших ранее тридцати тысяч человек.
Все это объяснили нам на большом собрании глав семей. Мне там присутствовать не полагалось, но собрание проводилось на открытом воздухе, и ничто не могло мне помешать. В числе прочих в собрании участвовали главный эколог и главный инженер планеты, а вел его председатель совета колонии. Было заявлено, что Ганимед по-настоящему нуждается не в новых фермерах, а в производстве. Нужны были изыскатели, шахты, фабрики и механические мастерские. Планета нуждалась в любых металлических изделиях, которые слишком дорого было завозить с Земли. И потому любого, согласившегося работать по этой части, готовы были кормить не только год, но и неопределенно долго.
Что касается тех, кто настаивал на фермерстве, – что ж, вот вам земля, и делайте что хотите. Техники для ее обработки не хватало, так что могло пройти два или три года, прежде чем у данного конкретного иммигранта появится шанс возделать свой первый акр.
В первых рядах собравшихся кто-то встал и крикнул:
– Нас надули!
Председателю мистеру Толли не сразу удалось успокоить толпу. Когда ему наконец дали возможность говорить, он ответил:
– Может, вас надули, а может, и нет. Смотря как считать. Готов согласиться, что здешние условия не таковы, какими их вам изображали на Земле. Собственно…
– Спасибо за одолжение! – язвительно бросил кто-то.
– Либо
