А занималась эта база снабжением приписанных к столице нашей Родины геологоразведочных партий, интенсивно работающих на областных просторах в основном по изысканию и оценке залежей стратегического сырья, обеспечивающего ядерный паритет двух мировых держав. Родина, естественно, ничего не жалела для разведчиков недр, потому как разведчики показывали заметный результат. И с базы снабжения геологов, через соответствующий магазин в недалече – каких-то шестьдесят кэмэ! – расположенном от Чмарово поселке ГРП (геолого-разведочной партии), тоже тёк в «сельпо» полноводный ручей. А ещё… Впрочем, большинство дефицитных товаров до смешторговского прилавка не доходило. До подсобки магазинчика – да, а до прилавка – нет. Но все были довольны.
Однако наш заплыв по местной торговой реке с её притоками неоправданно затянулся. Вернемся к мужикам, с ужасом уставившимся на захлопнувшуюся за спиной Марии Поликарповны дверь. И вспомним великого А.С. Пушкина, создавшего нетленный образ «владычицы морской». Именно ею была для сильной половины чмаровского населения Мария Поликарповна Лапердина. Когда бы всё упиралось в механизмы распределения швейно-галантерейного дефицита и прочих архиважных с бабской точки зрения штучек-дрючек – это было бы полбеды. Выносящую мозг бабу и послать не грех. Но директор «сельпо» – именно и персонально Мария Поликарповна! – определяла ассортимент и объём вино-водочных изделий в местной торговой сети. Можно было хоть под венец вести продавщицу Любку или её сменщицу Ленку, но если бы Мария Поликарповна решила, что родное село – зона трезвости, значит, так тому и быть. Кстати, к описываемому времени Указ Президиума Верховного Совета СССР об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом ещё никто не отменил. Однако Мария Поликарповна с пониманием относилась к надеждам и чаяниям чмаровцев.
Полки сельмага ломились от спиртного. Но так могло показаться лишь на первый взгляд. Причем на взгляд так называемого интеллигентного горожанина. Когда такой, извините, ценитель благородных напитков появлялся у местного прилавка, он, мягко выражаясь, чумел.
Красивый частокол из бутылок сухих, полусухих и полусладких вин болгарского, венгерского и прочего разлива радовал глаз разноцветьем этикеток. Молдавский «Белый аист» соседствовал с трёх- и пятизвездочными собратьями грузинских и азербайджанских коньяков, подпёртых пузатыми графинчиками бренди «Слынчев бряг», опять же из братской Болгарии; 0,75-литровыми емкостями кубинского рома и то ли египетского, то ли алжирского напитка загадочного состава с таким же загадочным названием «Абу-Симбел».
Нередко в продаже появлялись сладкие и тягучие вьетнамские ликеры потрясающего оранжевого колера с пронзительным мандариновым запахом. Но мандариновый ликер, изготовленный героическими вьетнамскими братьями, наконец-то успешно победившими (понятно, с чьей помощью!) американских агрессоров, не застаивался на магазинной полке. Он пользовался
