style="font-size:15px;"> Келль окинул туннель внимательным взглядом. Дункан знал, что охотник чует порождений тьмы значительно острее, чем все остальные. Для него спускаться по этой лестнице было все равно что окунаться с головой в сточную канаву, однако до сих пор Келль виду не подал, что ему что-то досаждает.
– Скверна так близко от поверхности? – пробормотал он. – Что бы это значило?
– Что мы должны быть начеку.
С этими словами Женевьева выдернула из ножен меч и двинулась дальше. Все прочие беспокойно переглянулись, но последовали за ней.
Кажется, миновала целая вечность, прежде чем они дошли до конца лестницы. Тонны земли и камня, нависавшие над головой, гнетущая тьма, которая подступала со всех сторон, вызывали у Дункана удушье. Ему чудилось, что он с головой ушел в омерзительно вонючую жижу и напрягает все силы, пытаясь вырваться на поверхность.
Фиона, шедшая рядом, озабоченно посмотрела на молодого Стража.
– Тебе дурно? – прошептала она. – Вид у тебя неважный.
Дункан несколько раз судорожно сглотнул и вынудил себя сделать глубокий вдох. Приятного в этом оказалось мало.
– Кажется, меня сейчас стошнит.
– Надо же, как мило!
– Я не шучу! Неужели ты ничего не чувствуешь?
– Мы все чувствуем то же самое. Точнее, почти все.
В голосе Фионы промелькнула нотка неприязни, и Дункан сообразил, что она имеет в виду Мэрика. Тот шел впереди, рядом с Утой, явно не подозревая о том, какой убийственный взгляд сверлит ему спину.
Дункан ухмыльнулся:
– Я слышал, у вас с его величеством прошлой ночью в лагере вышла небольшая перепалка.
– Я его кое о чем спросила, только и всего.
– Женевьева, похоже, так не считала, – хихикнул он. – Приятно знать, что в кои-то веки она для разнообразия злилась не на меня.
Фиона раздраженно вздохнула. Подняв посох, она закрыла глаза и беззвучно прошептала несколько слов. Дункан ощутил, как струя магической энергии всколыхнула воздух, и тотчас же шарик в навершии посоха засиял. Яркий и теплый свет хлынул во все стороны, немного разгоняя темноту.
Спутники обернулись, с любопытством глядя на магичку.
– Не растрачивай силы, – бросила Женевьева, однако в голосе ее не хватало всегдашней категоричности. Наверное, даже она вздохнула с облегчением, когда тьма отступила.
– Ну вот. – Фиона улыбнулась Дункану, явно довольная собой. – Так легче?
– Ясное дело, что легче, вот только свет слепит глаза.
– А вот это уже ребячество.
Теперь Дункан различил на стенах туннеля, под слоем черной гнили и слизи, какие-то рисунки. Руны, подумал он, гномьи руны, правда, ему нипочем не разобрать, что они означают. Дункан как-то слышал, что гномы поклоняются камню. Быть может, эти знаки, которые они начертали на стенах
