– нервно отреагировала она. – Вы что, совсем пьяны и ничего не чувствуете?
– Во-первых, никуда я не пойду. Во-вторых, – он вновь наполнил свой фужер, правда, уже на весу, и окунул ломтик лимона в сахар, – я не совсем пьян. В-третьих, я не чувствую только запахи, и, если это вас немного успокоит, то мы сейчас над Атлантикой.
– И что?
– У вас с вестибулярным аппаратом как?
– Ну…так, вроде ничего, – ее взгляд метнулся сначала на второй фужер, затем на бутылку, которую он продолжал сжимать в руке.
– А после выпивки? – он даже не пошевелился. – Учтите, что это только начало.
– А вы откуда знаете?
Он пожал плечами.
– Около часа назад мы покинули территориальные воды.… Нет, не то…воздушное пространство Испании. И то, что сейчас происходит, можно назвать мелкими воздушными течениями. А вот когда влетим в зону, где зарождается Гольфстрим, и нам повезет, то мы можем увидеть настоящий атлантический циклон. И не только увидеть, но и почувствовать. В хвосте самолета на ногах стоять будет крайне тяжело и, кстати, вы когда-нибудь на реактивном лайнере в воздушные ямы падали?
– Налейте, – внезапно севшим голосом попросила она, протягивая фужер.
Вздохнув, он выполнил ее просьбу. Самолет болтануло сначала влево, затем резко бросило вниз.
– Я смотрю, вы совсем не боитесь? – она сделала большой глоток.
– Просто мне все равно, – он пожал плечами. – Мы в воздухе, промежуточных остановок нет, так что сойти, сами понимаете… Парашютов тоже нет, так что если вдруг… К тому же, если быть честным до конца, тот факт, что выживших в авиакатастрофах не бывает, зависит вовсе не от наличия полного отсутствия этих самих парашютов. Вы все равно не успеете им воспользоваться – вас давлением…
– Прекратите, – с тоской в голосе произнесла она, – умеете вы успокоить!
Он пожал плечами.
– И почему вы все время плечами-то пожимаете? – ее нервная система достигла критической точки.
Он опять пожал плечами.
– Это меня примиряет с окружающей действительностью.
– Но не ее с вами?
– А кто ее спрашивает? – он выплюнул пробку, которая с веселым стуком затерялась в салоне.
– Нет, вы точно напились, – констатировала она. – На трезвую голову такие разговоры не ведут. Ну, повезло, так повезло! Там айзеры озабоченные, тут – пират сумасшедший…
– Корсар. Один. Старый.
– Что?
– Не пират, а корсар, старый корсар. В единственном числе.
– Издеваетесь? – она впилась в него взглядом.
– Правильнее сказать, смеюсь.
– Насмехаетесь, – поправила она.
Он безмолвно сделал реверанс в ее сторону.
– И все-таки, вы мне интересны… – через паузу задумчиво произнесла она.
– А не пройти ли нам в хвост нашего лайнера? –
