ни в чём не бывало, словно не видел ни слёз, ни вызывающе-беспомощной позы мальчишки:
– Мне тут, паря, про тебя говорили. И ещё одно: не советуют, такое дело, брать. Опасаются. Как думаешь?
У землянина была странный акцент, он как будто бы округлял звук «о», делал его выпуклым и важным. И ещё он вставлял какие-то незнакомые слова. Сейн раньше такого произношения никогда не слышал… и не знал, что ответить. Поэтому просто тихо отозвался:
– Я пришёл работать. Я ничего не сделаю плохого.
Землянин хмыкнул. Осмотрел сторка снова – с головы до ног. Был лесник не старый совсем, круглолицый, русый, с небольшими усиками и серо-голубыми глазами, пристальными и непонятными, как у всех почти виденных Сейном землян.
– Сказать-то… – лениво начал он. Подумал и продолжал: – Сказать-то так любой может. Может, тогда и скажешь, паря, с чего ты так на работу загорелся?
Терять было уже нечего. Всё уже всё равно было потеряно. И Сейн пояснил равнодушным голосом – так говорят из могил в полосе прибоя не нашедшие путей к Предкам трусы и предатели:
– У меня в лагере мать. И двое младших. Они ещё у груди. Мать боится за меня, потому что я ворую еду у землян. Боится, что меня заберут от неё. У неё пропадает молоко от страха и она не слышит моих слов. В лагере кормят мало. Чтобы было больше еды, я могу или красть – или работать. Теперь – могу только работать.
Слёзы текли по щекам сами. Не унимались, будь они прокляты. Даже, кажется, капали с подбородка.
Лесник кашлянул. Посмотрел куда-то за спину Сейна и буркнул:
– Ты бы хоть глядел, куда идёшь. Так и без глаз остаться можно. Вон, как тебя веткой-то хлестнуло, до сих пор глаза слезятся…
Сейн почувствовал, что немеет и каменеет. Землянин что – дурак?! Или и правда повезло до такой степени, что он не знает обычаев сторков – совсем – и решил, что глаза у него, Сейна…
…да нет. Он не дурак. Он…
…Впервые в жизни, впервые в жизни Сейн испытал к кому-то из землян чувство, которое можно назвать «благодарностью». Сам испугался этого ощущения, но стыд и облегчение были так велики, что испуг оказался слабей этого самого чувства.
– Меня зовут Сейн, – он не стал представляться полным именем, зачем примешивать к своему позору Род… станется и того, что землянин вполне может читать родовые вышивки, надо было их не подновлять, а наоборот – сорвать… хотя – нет, это чтение слишком сложно для землян… – Так вы берёте меня на работу?
– Беру, – отозвался землянин. Задумчиво продолжал: – Сейн, значит… А я Анатолий… – он поморщился, словно ему не нравилось своё собственно имя, – чёрт, зови просто дядя Толя… Есть хочешь?
– Хочу, – Сейн сказал это почти вызывающе, вспомнив слова из Наставления Асгорна: «В гостях всегда ешь много. Если гостишь у друга – это будет ему приятно. Если у врага
