Ван Лаобин. «Тебе жить надоело? Я с таким трудом уснул, а ты меня снова разбудила», – недовольно проворчал он. В это время вдруг наступила удивительная тишина. Цай Юйчжэнь нерешительно топталась на месте, изо всех сил стараясь больше не шуметь.
Тут Цай Юйчжэнь услышала, что Ван Лаобин подзывает ее к себе. «Иди-ка сюда, помоги мне подняться, пойдем вместе поищем, что это за звуки и где они прячутся», – сказал он. Цай Юйчжэнь толкнула Ван Цзякуаня, но тот перевернулся на другой бок и продолжил спать. Тогда она подошла к кровати Ван Лаобина, помогла ему подняться, и они вместе вышли из дома. В ночной тьме гулял сильный ветер.
Постояв перед дверью и хорошенько прислушавшись, они решили, что странные звуки раздавались из-за дома. Они направились в ту сторону и вошли в персиковую рощу, что росла на заднем склоне горы. И тут Цай Юйчжэнь увидела Ян Фэнчи: та стояла на коленях под персиковым деревом и деревянной палочкой била по дну перевернутой фарфоровой чашки, она и издавала эти пронзительные звуки. Луч фонарика был направлен прямо на Ян Фэнчи, но она, ничего не замечая, крепко закрыв глаза и сомкнув губы, продолжала что-то бормотать себе под нос. Цай Юйчжэнь и Ван Лаобин услышали, как Ян Фэнчи проклинает Ван Цзякуаня. Она говорила, что Ван Цзякуань довел до смерти Чжу Лин, и пророчила ему мучительную смерть и гибель всей его семьи.
Цай Юйчжэнь со злобой пнула фарфоровую чашку, и та отлетела на приличное расстояние. Ян Фэнчи, открыв глаза, увидела яркий свет и в испуге чуть ли не на карачках побежала вон из рощи. «Она помешалась, – сказал Ван Лаобин, – мертвых допрашивать бесполезно, вот она и поливает Цзякуаня. От нищеты и голода мы не помрем, а вот во всей этой грязи можем и утонуть. Лучше нам переехать, и как можно дальше».
Ван Цзякуань, поддерживая Ван Лаобина, перешел небольшую речушку и стал карабкаться на противоположный берег. Цай Юйчжэнь, взвалив на плечо мотыгу и лопату, следовала за ними. Напротив их деревни по ту сторону речки находилось кладбище. За исключением праздника Цинмин[2], народ сюда приходил редко. Ван Лаобин пересек реку и, ориентируясь по памяти, направился к могиле своего деда Ван Вэньчжана. Этот отрезок пути дался ему уверенно и легко, словно он и не был слепым. Ван Цзякуань не понимал, зачем Ван Лаобин привел его сюда.
«Отец, что ты собираешься делать?» – спросил Ван Цзякуань. «Мы раскопаем могилу твоего прадеда и устроим здесь новый дом», – откликнулся Ван Лаобин. Цай Юйчжэнь стала изображать Ван Цзякуаню, как копают землю, и тот подумал, что отец решил подправить место погребения прадеда.
Ван Цзякуань подравнял с боков могильный холмик Ван Вэньчжана, выдернул из него сорняки, но Цай Юйчжэнь стала показывать ему мотыгой, что могилу следует разрыть. Ван Цзякуань побелел от страха, увидав, как от мотыги Цай Юйчжэнь отваливаются комки и как в одно мгновение холмик наполовину разрушился. Он с серьезным видом отобрал у Цай Юйчжэнь мотыгу, взял лопату и стал методично приводить могилу в порядок.
Букв.: «праздник чистого света» – день поминовения усопших, чаще всего выпадает на 5 апреля.
