человек в разноцветном шелковом костюме.
– У Вас свободно? – поинтересовался он. Джулиан, то ли от вина, то ли от заразительного хмельного настроя, царящего в зале, молча кивнула. Лицо незнакомца обрамляли темные волосы, такие яркие, что они казались связанными из выгоревших южных трав. В застывшем выражении глаз сквозила отстраненность античных статуй.
– Который час? – обратился он Джулиан после минутного молчания. При этом он как-то странно улыбнулся – как больной человек, неуверенный в том, что его правильно поймут.
– Почти полседьмого, – ответила Джулиан, допивая вино, и неожиданно для себя предложила – Угощайтесь.
– Спасибо, – вежливо ответил мальчик и добавил с еле заметной улыбкой, – Но это – исключительно для Вас.
Джулиан чуть не выплеснула вино ему на костюм, придя в себя от догадки.
– Так это были Вы? – воскликнула она, – значит, это вы все это оплатили?
– Нет, не я, – успокаивающе улыбнулся он. – Меня зовут Сильва. Все в порядке, еда ваша сегодня бесплатна – но это, так сказать, аванс.
– Кто же сделал мне этот аванс? – поинтересовалась Джулиан, овладев собой и отставив остатки вина в сторону.
– Вы скоро узнаете, – ответил Сильва, невозмутимо оглядывая зал, утонувший в сумеречном блеске зажженных свеч. Начались танцы. К нашему столику приблизилась ярко накрашенная дама с безупречной фигурой в черном платье и, подавая руку Сильве, очевидно с ней знакомому, куда-то его позвала. «Выбери кого-нибудь смертного, – отшутился он, слегка отталкивая от себя красавицу».
– Не люблю танцевать, – обратился он ко мне с пояснением. – Вас ждут в номере 6 тогда, когда Вы сочтете нужным, Джулиан, – без светских переходов добавил он. Веселье поблекло перед ее глазами. «А если я не приду? – дерзко спросила она. Глаза Сильвы приобрели оттенок глубоких озер, на дне которых оседает пустота.
– Он придет к Вам сам, – безмятежно ответил Сильва, как будто речь шла о том, каким будет следующий танец. Медленный вальс под песню Стинга отыграл, и Джулиан, не говоря ни слова, поднялась из-за стола.
– Хорошо, я приду, – сказала она, отрешенно глядя перед собой. – Что бы это ни было. Я хочу узнать, откуда кому-то известны любимые блюда моего детства.
– о, – рассмеялся Сильва, – он знает про вас не только это.
Испытывая прилив смелости, идущий от отчаяния, Джулиан прошла мимо гудящего веселья, пестрящего танцующими и смеющимися раскормленными телами, облаченными в блестящие наряды, и вышла в пустынный коридор. «В любом случае, есть много снотворного» – с горечью подумала она, приготовившись к негативному исходу политического допроса. Она поднялась к себе в комнату, наивно положила драгоценный ноутбук с текстами под одеяло, захватила банку с успокоительным, при передозировке приводящем к длительной коме, и лишь после этого спустилась в вип-сектор гостиницы.
Когда
