наших глаз.Не смогли,
не сумели,
не справились,
наказать бы,
избить бы нас палками,
чтоб не бегали,
и не прятались,
под чужими
лощеными одеялками.
Вновь встречаемся мы,
уж который раз.
Молча,
смотрим друг другу в глаза,
все слова давно уже сказаны.
Потратили,
разбросали мы
блеск своих глаз,
и теперь они глупо размазаны.
Я хотел бы увидеть глаза твои…
те глаза…
«Всё, закрыты глаза…»
Всё, закрыты глаза.
Всё.
Включайте мой сон.
Жизнь,
как бездарность.
Слабый сюжет.
Местами комедия,
драма.
Режиссёром был я?
Халтурщик.
Жаль не Оливер Стоун.
Продолжайте,
я у экрана.
Ползущей душой,
тянется лента,
вяленько,
просящая.
Стереть
этот миг,
сцену вырезать,
ужасный монтаж.
Главный герой,
человечишка маленький,
в голове каламбур,
мысли —
дебри и чаща.
Он – пустышка,
что сказать,
балагур,
не эпичный типаж.
У этой картины не будет проката,
фиаско.
Пустая,
ненужная,
будет ли впрок.
Руки отбить,
чтоб они не держали
не кисти,
не краски…
Очень мягко сказать —
на любителя…
Дайте шанс,
то был просто злой рок
я теперь уже знаю,
как надо…
Дозвольте всё переснять…
Не снимают ремейки,
ради одного
зрителя.
«Не первый я, и очевидно не последний…»
Не первый я, и очевидно не последний,
кто жизнь глотал,
не успевая прожевать.
Не запивая,
не смакуя,
больше,
больше,
холодную,
горячую,
не важно.
Пируя,
с виду упускаешь,
что чем быстрее ты её покушал,
тем больше,
её будет не хватать…
Ну вот.
Пустыми днями,
до тошноты,
набит желудок.
Страшно.
Пустые дни,
