взаимодействия организмов между собой и с окружающей их средой, которые обеспечивают в конечном итоге лучшее приспособление организмов к условиям данной среды. В этом отношении можно прийти к выводу о том, что каждый живой и достаточно высокоразвитый организм обладает своим собственным уникальным «культурным кодом», с помощью которого он осуществляет координацию координаций собственной деятельности по отношению к окружающим организмам и самой среде. Очевидно, что степень развития такого кода будет напрямую зависеть от развитости самого живого организма.
Является общеизвестным тот факт, что язык представляет собой знаковую систему. Понятие знака можно обобщить, оттолкнувшись от понятий фонемы / морфемы / графемы, и распространить на мир живых организмов. В результате этого мы можем описывать биологические (а также экологические) взаимоотношения организмов между собой в терминах семиотики (что, собственно, и привело к возникновению так называемой биосемиотики) (подробнее см. [Uexküll, 1982]). Й. Златев подчеркивает также важность биологической природы организма, создающего языковые знаки, языковые значения: «Значение есть отношение между организмом и его физической и культурной средой» [Златев, 2006, с. 311]. При этом координации координаций взаимодействия живых организмов будут признаками биознаков – упомянутых выше процессов взаимодействия организмов. Эти биознаки и будут составлять тот культурный код организма. Простейшим примером такого кода может служить танец пчел, с помощью которого они указывают дорогу от улья к медоносам.
Результатом перцепции окружающего мира наблюдателем является «мир» ментальных репрезентаций [Имото, 2013, с. 34], т.е. ментальный лексикон познающего окружающую среду биологического организма (человека). Этот «мир» является промежуточным по отношению ко внешнему миру (объективной физической реальности) и миру психических процессов в сознании познающего и воспринимающего окружающую среду организма. В этом отношении он схож с понятием «Zwischenwelt» в языковой теории Л. Вайсгербера, в то же время он схож с областью операционального сопряжения третьего порядка У. Матураны: областью отношений и взаимодействий живой системы со средой как целого [Maturana, 1995, p. 149], областью, «в которой наблюдатель видит и живую систему как целое, и среду, в которой живая система функционирует как таковая, наблюдая при этом и то, что организм и среда вместе образуют более крупную структурно детерминированную систему, выявляемую как экологическое единство» [Maturana, 2000, p. 464]. Здесь под «живой системой» может иметься в виду как сам наблюдатель («созерцающий» самого себя в условиях данной среды), так и другой живой организм, которого видит и, соответственно, воспринимает наблюдатель. Вообще, единство «организм – среда» является основополагающим для теории У. Матураны [Имото, 2013, c. 28]. Поскольку организм, единый со средой, образует с ней за счет эффекта синергии принципиально новую экологическую структуру, то когнитивно-перцептивные процессы (те самые
