всех сил закричал:
– Стой!!!!
Но вместо того, чтобы остановиться, Дориан побежал прочь.
«Я не потеряю тебя снова!», – вместе с гулким ударом сердца, разливающим в крови убийственную дозу адреналина, прозвучало в голове, и Леон сорвался с места вслед за близнецом.
– Стой! – орал он, задыхаясь от слишком быстрого бега. – Стой! Ди! Прошу тебя! Стой!
Все это слышат. Все видят. А там, позади, осталась целая стая «акул», которая точно не оставит это без внимания. Но… плевать! На всё плевать! Только догнать его! Только не потерять!
Лёгкие невыносимо жгло, правый бок пульсировал болью, но Леон не обращал на это внимания. Пусть лучше лёгкие взорвутся, не выдержав перегрузки, но он не остановится.
Глубоко вдохнув, он побежал ещё быстрее, не моргая, иступлёно следя за убегающим близнецом. На мгновение Леона посетила мысль – а не показался ли он ему?
Нет, не показался. А если это так, то Леон искренне надеялся на то, что это тот самый дебют помешательства и его галлюцинация будет вечной. Что угодно, только не отнимайте его.
Дорогу Дориану преградили люди, выносящие из дома длинные стёкла. Этих секунд промедления Леону хватило, чтобы собрать силы в кулак и догнать его. Он схватил Дориана за плечи, разворачивая к себе, и вцепился в свитер с такой силой, с какой бы не держался за спасительную верёвку, вися над пропастью.
В груди горело всё так, что, казалось, он сейчас начнёт отхаркиваться кровью. Но Леон даже не попытался отдышаться.
– Ди, Господи, Ди! – орал он, плача от радости и тряся от эмоций близнеца за плечи. – Как же я рад тебя видеть! Где ты был? Почему ты от меня убегал?
Он задавал десятки вопросов, но не ждал ответа ни на один. Расплывшись в идиотской, счастливейшей улыбке, он сжал Дориана в объятиях, утыкаясь носом в висок, вдыхая его запах, ощущая тепло самого родного тела.
Господи, какой же он стал тощий… Все косточки прощупывались.
Леон не отпускал его и всё твердил и твердил что-то, пока не почувствовал, что Дориан вырывается. Отстранившись, но продолжая держать его за плечи, Леон непонимающе заглянул ему в глаза. Дориан смотрел на него напряжённо и испугано, почти не моргал.
– Ди, эй? – уже спокойно, волнительно спросил Леон. – Ты чего? Что с тобой?
Подумав пару секунд, он предположил:
– Ты на меня обижаешься? Злишься?
Дориан отрицательно помотал головой.
– А в чём тогда дело? Тебе… плохо?
Младший вновь отрицательно покачал головой и едва слышно ответил:
– Нет.
Самый родной голос… Как же Леон соскучился по нему. По щекам с новой силой покатились слёзы самой светлой и искренней радости. Он был похож сейчас на умалишённого, полного психа, который улыбался и плакал посреди улицы, вцепившись в своё «отражение». Но пусть все те, кто так подумает, идут к чёрту. Пусть весь мир
