была кошмарная. Меня било, как в лихорадке, и, казалось, отовсюду кричало: «Ложь! Ложь!» К горлу подступали слезы, я задыхалась, кусала губы, но глаза были совсем сухие.
Я проснулась оттого, что вошел Володя и сел на мою кровать. Я не удивилась, не возмутилась, просто открыла глаза и смотрела на него, хотя времени было, наверно часа четыре.
– Мы только приехали из города.
– Кто вы?
– Наша компания. А почему у вас никого нет?
Я приподнялась, посмотрела. Нинина кровать была пустая, другая Нина так закрылась одеялом, как будто на кровати тоже никого нет.
– Не знаю, были все.
Он засмеялся. И тут я услышала голос Галки:
– Что же это такое, спать не дают! Днем не могут наговориться! Есть у тебя жена, вот и иди к ней!
Я не поняла.
– Галка, что ты говоришь? Ты думаешь это кто?
– Думаю, что Вовка.
Это было, как гром с ясного неба, эти слова звучали чудовищно и нелепо. Но я продолжала ничего не понимать.
– Кто это выступает? – спросил он.
– Это Галка. У тебя есть жена?
Я спросила это в шутку, в полной уверенности, что он засмеется, скажет: «Да ты что!» Но я не получила ответа на свой вопрос. Нет, я и сейчас еще не могла ничего понять.
– Иди спать, Володя. Сколько же времени? Ведь действительно очень много.
– Сейчас.
В дверь заглянули Нина и Сережа. Нина вошла, увидела Володю, как-то боком смущенно повернулась и вышла.
– Ну, иди же, Володя.
– Сейчас.
– И чтобы это было в последний раз.
– Что в последний?
– Ночью.
За ним закрылась дверь.
– Галка! Почему ты сказала так, Галка, про какую жену ты говорила?
– Я видела его в сессию с девушкой. Было видно, что они в близких отношениях. Да и так, неужели не ясно, неужели он не пришел бы, если бы никого не было? И на остановке я его видела еще когда, а тебе он вчера сказал, что первый раз в общежитии.
– Почему ты не сказала мне сразу, Галка?
– Я не думала, что у тебя так серьезно, хотела сказать ему самому. Да не переживай ты так! Не свет же клином на нем сошелся!
– Как же верить после этого людям?
– Нельзя же всем не верить из-за одного.
Я молчала и изо всех сил кусала губы, чтобы не разреветься. «Значит еще и так!» – вертелось в голове. Какой глупой и наивной я была! Как бы мне хотелось, чтобы он пришел и сказал: «Это неправда, я люблю только тебя!». Но он не придет, не скажет, к сожалению, я все больше и больше убеждаюсь, что это правда. Нужно было быть очень сильно ослепленной, чтобы ничего не замечать. Я не обвиняю его, я все еще люблю его, только он мне дорог и желанен. Во всем
