поближе, хочу на шрамы посмотреть.
Коля провел средним пальцем по шраму на животе, по следам сигаретных ожогов, его член уже упирался в пряжку ремня.
– Ну не мучай себя, расстегнись, пидорас-девственник, – скомандовал Москаль.
Коля расстегнулся:
– Сильно завидуешь?
Когда Коля говорил насчет своих 20 сантиметров, он не врал.
– Успокойся, у меня меньше, – сказал Москаль, как будто ему было все равно. – Я не педик, чтобы мериться хуями. Вот ремешок у тебя красивый, вытащи его.
Коля вытащил ремень из петель и обвил вокруг своей шеи.
– Понятно, у вас тут веселье нон-стоп. Короче, вжарь себе этим ремешком как следует.
Коля вжарил. Широким ремнем было почти не больно, он ударил посильнее. Правая рука еще плохо слушалась, он слегка придушил себя, приспустил джинсы, повернулся к камере спиной, искоса поглядывая, как там кацап, и вжарил себе по заднице. В животе сладко заныло, Коля уже не стеснялся и драл себя со всей силы левой рукой.
– Эй, а бутылка, бутылку-то забыл! – брызнул слюнями Москаль. – Ой, бля, ну ты и пидор!
Коля лихорадочно затянул ремень на горле, перехватил его правой, а левой загнал бутылочное горлышко себе в дырку.
– Что ж ты так, без прелюдий, – хохотал Москаль. – Ну, там, смазать, или как у вас, пидоров, принято.
Коля сосредоточенно ебал себя бутылкой, глядя на экран.
– Ну хватит, у тебя такие несчастные глаза, что я тебя еще пожалею, чего доброго.
– Ой, не пизди, – Коля продолжал двигать бутылкой в заднем проходе, по ощущениям было, как будто срешь наоборот, но довольно приятно. – Лучше пошли мне воздушный поцелуй и сделай пальцы сердечком, я заплачу.
– А малыш-укропчик умеет в иронию, – хихикнул Москаль, уже рефлекторно прикрывая рот костяшками пальцев. – Ну вот тебе пальцы сердечком, – Москаль показал фак. – Ты давай потише, а то говно полетит во все стороны.
Донышко выскользнуло из пальцев, вымазанная коричневым бутылка упала на ковер.
– Вытрись уже.
Коля послушно вытащил салфеточку из коробки и подтерся.
– Ну вот, а еще хохлята говорят, что не хотят быть рабами у кацапов.
– Я хочу быть твоим рабом, – сказал Коля, дроча в камеру.
– Мальчик, ты совсем-совсем себя не уважаешь? Ну, понятно, анальной девственности ты уже лишился, но где твое наци-анальное достоинство, в конце-то концов? Тебя такого даже в батальон Ляшка не возьмут, не то что замуж.
– Вот мое достоинство, на, смотри, – Коля ткнул головкой в объектив.
– Знаешь что? – Москаль на минуту задумался. – Что б еще с тобой такое сделать, чтобы весело и толерантно… У меня уже фантазия на нуле, сам понимаешь, день был насыщенный… А вот что мы с тобой сделаем… Кончи брату на лицо.
– Это я точно не сделаю. – Коля сделал глубокий вдох, чтобы унять свой хуй.
– Тогда это наш последний
