большое количество чувств и эмоций лишает человека способности совершать великие дела.
Я вдруг представила себя такой же черствой и бесчувственной куклой, как Большие люди.
– Скажите, – взволнованно спросила я, – «великие» – это какие?
– Любопытство лишит номер 1524 возможности вообще когда-нибудь узнать о великом.
Меня разозлило, что обоснованный интерес так резко пресекается Большими людьми. Разозлило, что больше никто из присутствующих не задавал вопросов.
– Хладнокровие – это сложная работа над собой. Это умение контролировать свои чувства и эмоции. Однако если ему не придать должного значения, путь к успеху окажется слишком долгим. – На лице Каштана не дернулся ни один мускул. – Чтобы пробежаться по осколкам босыми ногами, достаточно просто не знать чувства боли и страха. Поначалу будет сложно укротить в себе чувства и эмоции. Попробуйте вылить их на страницы тетрадей, которые каждый из вас сейчас получит. Вы напишете самое сокровенное на пустом листе и сможете ощутить власть и контроль над самими собой.
Мне эта идея не показалась привлекательной, особенно когда Каштан вместе с тетрадью нацепил на мою руку тяжелый браслет, тут же обхвативший запястье.
– В чем наша задача? – не могла понять я.
– Пустые страницы необходимо заполнить яркими воспоминаниями из прошлого, – попытался объяснить мне учитель. – Любое написанное слово будет исчезать на бумаге, так как ваши чувства и эмоции, какими бы они ни были, – это то, что касается только вас. Браслет измерит ваш пульс и максимально точно передаст воспоминание.
Я подошла к сестре, которая растерянно уселась на широком подоконнике у самого последнего окна. У нее дрожали губы, глаза испуганно метались.
– Майя, мне страшно! – честно призналась она. – Я чувствую, что-то не так.
– И я, поэтому не буду ничего писать. Нас водят за нос, веря в нашу детскую наивность.
– Остальные почему-то этого не понимают.
– До остальных мне дела нет! – Я услышала в своем голосе злобу, которой сама себе не простила бы. – Они просто не хотят ничего понимать.
– Майя! – Сестра взглянула на меня с отчаянием. – Что, если мы напишем в эти тетради о своем прошлом и навсегда забудем его вместе с исчезнувшими буквами?
Я почувствовала, как к горлу подступил ком. В ту секунду я вдруг разозлилась на родителей, которые так легко отпустили нас. Несправедливо было с моей стороны винить их, не зная правды, но если они были в курсе, что нас ждет, – и все равно отпустили нас?..
Мне стало страшно от мысли, как тонка наша с ними связь. Она держится лишь на воспоминаниях и может оборваться в любую секунду.
Волна ужаса пришла вместе с пониманием всей силы моих воспоминаний. Ведь то, какая я есть, – это результат
