аргумент в необходимости важных перемен. Апофеозом станет вышедшее солнце, примиряющее всех с происходящим, чудесным образом преобразующее серость пространства, оказавшегося в бриллиантовой россыпи слез, щедро оставленных повсюду и сверкающих под его ослепительными лучами. Ну не прекрасно ли то, что я сделала? Говорят ее кокетливо- наивные глаза…
***
– Получается? – решилась спросить Бирсен и прервать затянувшееся молчание: Нежат уже минут тридцать как сосредоточено водил карандашом по бумаге, изредко бросая взгляды на девушку.
– Смотря что, – выдавил из себя Нежат.
– Я о портрете…
– А, получается, какой- то девушки лицо глядит с листа бумаги на меня, – иронично произнес Нежат.
– Да ты почти поэт!
– Скорее, да, поскольку девушка не та! – Нежат кладет карандаш.
– Можно мне взглянуть?
– Да на здоровье! Может, подскажешь, кто это?
Бирсен долго и с интересом рассматривала набросок и наконец произнесла:
– Это я, но…
– О, заинтересованный эксперт признал!
– Ты не дослушал! Предлагаю поработать над длительным акварельным этюдом: в начале сделай контур кистью на отдельном листе бумаги. Потом более уверенными мазками работай над портретом на акварельной бумаге. Поработаешь над контуром, а потом над светом, усиливая его: от светлого к темному.
Нежат застыл и ошеломленно слушал девушку, как будто увидел ее в первый раз. Ее сверкающие лучи, подаренные ей природой и льющиеся из прекрасных глаз в момент собранности и серьезных откровений, приобрели новые оттенки и перешли из светлой палитры в область сиренево-лиловых красок. И чем больше она рассуждала, тем краски сгущались сильнее. Наконец, устав от монолога, девушка улыбнулась, вернувшись в привычную для глаз Нежата сверкающую область мятного свечения, и произнесла:
– У тебя все получится!
Нежат вздрогнул и подумал, что где- то уже слышал эту фразу, и выйдя из оцепенения, сказал:
– Ты меня удивила! Ты пишешь акварелью?
– Немного, – и помолчав добавила:
– Это было раньше. А сейчас все больше интересует архитектура. Прости, не хотела тебе давать советов. Но в случае с моим портретом необходима послойность- улыбнулась Бирсен.
– От светлого к темному! Впрочем, не пора ли нам перекусить? А в следующий раз будем красками писать этюд. Теперь уж тебе точно не отвертеться, Бирсен, ты же одновременно и натура, и эксперт!
Когда они вышли из офиса и сели в машину Нежата, какая- то тень отделилась от стены и человек, не спеша, прошел мимо.
часть седьмая
«Не заметила. Да и не собиралась замечать. Они вдвоем так быстро вышли из подьезда офиса и тут же сели в машину. Я не успел и слова сказать. Или не смог? Они смеялись… а шеф ее очень молод…
