Бирсен старается говорить спокойно.
– Я не подозреваю, я переживаю за тебя, ты мне тоже дорога, – Бора замолчал, а потом добавил:– как друг… Я не знаю, что за человек твой шеф. Может, и очень хороший, а может, и нет. И что он хочет от тебя?
– Помощи и я помогаю!
– Я понял. Но помощь …она бывает разнаяНадеюсь, что смогу тебя увидеть в следующие выходные. Или ты опять будешь» помогать»?
– А почему ты спрашиваешь таким язвительным тоном? Да, мы собирались встретиться…
– А, вы уже собираетесь встретиться, а не поработать, как ты рассказывала раньше, – в голосе Боры упрек.
– Но ведь ты тоже собираешься со мной встретиться и в этом нет ничего предосудительного! Мы гуляем с тобой по городу и просто болтаем! – пытается шутить Бирсен.
– Я-это другое дело! Если ты бы позволила, ну или просто разрешила, я бы никогда не расставался с тобой! Я честен в своих намерениях. А знаешь ли ты этого человека, также хорошо? – голос Боры дрожит от волнения.
– Бора, я знаю… Я все понимаю. Не стоит так волноваться за меня. Я позвоню тебе ближе к выходным. А сейчас мне пора заняться делами.– Бирсен положила трубку.
«Моя маленькая девочка, она может быть такой наивной! Ну нет, я все узнаю об этом» шефе», обязательно! И если.., нет, а что если? Она же не любит меня…»
***
– А сегодня все гораздо лучше получается! – Бирсен взглянула через плечо Нежата на набросок, – мазки увереннее и цвета так хорошо смешиваются.
Нежат оторвался от работы и, приподняв лицо, встретился глазами с девушкой. Её глаза, не моргая, смотрели в самое сердце Нежата, огромные, со светящимися в глубине радужки разноцветными точками, они обожгли его, тонкий едва уловимый запах бархатистой кожи (что у нее за парфюм?) накрыл его волной, заставляя сердце полететь в пропасть, он сделал попытку удержаться на краю, отпрянул назад, чтобы обрести шаткое равновесие, но сквозь розовое марево тумана, застлавшего ему глаза, как свежий цветок навстречу пламени открылся освежающий бутон ее губ.
Лучик счастья, мне запах твой сладок!
Он за ушком начало берет,
Пробегает по шейке: в прохладу
Спелых сочных двух яблок ведет.
В том саду ароматно и чУдно.
В нем могу бесконечно я быть.
Окунувшись в тот ключ, беспробудно
Обо всем, обо всем позабыть…
Нежность кожи, ладоней прохлада-
Шёлк струящихся мягких волос-
Утешенье губам, глаз услада.
…Я сегодня твой запах унес.
А телефоны звонили и звонили. Пока не были выключены уверенной рукой.
часть восьмая
Длинный гудок- и тишина падения в пропасть, опять гудок – и снова пропасть секундной тишины, но глубина ее – до самого сердца, до гулкого набата, стучащего в висках Боры. А потом неожиданно пулеметная очередь коротких гудков, без сожаления расстреливающих последнюю надежду приговоренного к молчанию.
Губы
