И это совершенно не смотря на то, что срочную службу многие из них проходили кто и где, абсолютно не имея отношения к нашим специфическим войскам. Здесь были бывшие моряки и морпехи, танкисты и мотострелки, саперы и пограничники. Только представителей стройбата, вроде не было, а может и были.
А у нас они должны были в течении двух с половиною месяцев стать десантниками. И никаких гвоздей. Время для их призыва, подбирали в промежутках между призывами молодежи. То есть, когда очередной, так называемый «карантин» молодых, уходил по своим частям, им на смену, тут же приходили партизаны. Здесь из них формировали роты и взвода по боевому предназначению. А именно, нужно было в течении этого срока подготовить артиллеристов и водителей, саперов и зенитчиков, связистов и разведчиков, химиков и прочих… Да много всяких профилей нужно в армии. А в этом наборе, где -то кто – то принял решение, кроме всех вышеперечисленных, из местных чабанов и свинопасов подготовить тридцать санитарных инструкторов.
И эта честь, по их подготовке, по решению моего начальства, досталась мне. Приказом командира дивизии меня и мне подобных по другим профилям, на эти два с половиною месяца, прикомандировывают в учебный центр. Приказы не обсуждаются, а выполняются. Весь набор пятьсот человек. Болгары, гагаузы, молдаване, украинцы, русские и других чуть, чуть. На них, на коренных местных, без смеха не глянешь, и тогда, когда они в гражданской одежде, а в бэушной военной форме, вообще атас.
Которые до тридцати, еще куда ни шло. А которым под сорок, с округлившимися запасными парашютами в виде жировых отложений на животах, ноги кренделями, и все после длительных запоев. Мешки под глазами такие, что можно по барашку с кабанчиком туда положить. Морды одутловатые, пили ведь на днях, и много, потому что в армию забирали. Да еще и сказали, что придется с парашютом прыгать.
Но да ничего, построил, проверил по списку, познакомились. В мой взвод были подобраны более-менее терпимые, будущие «медики». По крайней мере, все с десятью классами. Программы по подготовке не было никакой. Пришлось самостоятельно сочинять ее на ходу. Постарался в первую очередь заинтересовать их тем, что в отличии от саперов, артиллеристов и зенитчиков, я научу их тому, что по крайней мере всегда может пригодится в повседневной жизни.
Наложить правильно жгут и повязку им никогда не помешает. На том и порешили. Занятия проводились ежедневно с восьми и до тринадцати. Теоретические и практические. А после обеда все сборы одновременно проходили теорию и практическую укладку парашютов. Готовились к совершению прыжков. Я для своего взвода стал заодно и инструктором по изучению и укладке парашютов.
Если на занятия по медицине некоторые смотрели снисходительно и сквозь пальцы, то к делам парашютным все до единого отнеслись очень даже серьезно. Жить – то всем хочется. При этом они в один голос просились, чтобы прыгать только со мною, в одном самолете. А я их всячески заверяю, что именно так и будет.
