зеленый салат латук, маленькие креветки, свежее авокадо и кусочки винограда. Какое чудо!
Мы поспешили заказать по супу, салату и две большие чашки кофе с молоком, чем несказанно удивили гарсона – видно, кофе здесь пьют только по утрам. Да нам все равно. Еда и кофе с молоком были так хороши, что, казалось, мы едим в изысканном пятизвездочном ресторане, а не в крошечном кафе, приткнувшемся на боковой улице у холма.
– Боже мой, Сабрина, этот суп просто исцеляет душу, – сказала я, мгновенно уничтожив содержимое тарелки.
– Точно, – сказала она. – Просто фантастика. Закажу-ка еще тарелку.
– И я.
– Благодарим вас, благие ангелы, – сказали мы вслух, определенно чувствуя присутствие любящих невидимых сил, направляющих нас на нашем новом жизненном пути.
Этот Париж больше не был тем невинным городом нашего прошлого. До теракта он чувствовал себя в безопасности, был оазисом красоты и вдохновения, творчества, искусства и возможностей. Это и привело нас сюда. Мы ждали, что Париж прольется бальзамом на наши изболевшиеся души. Однако теракты ранили город, ослепили его, наполнили ненавистью, и это пугало. Раньше о таком и помыслить было нельзя.
Допив вторую чашку кофе с молоком, я взглянула на Сабрину и сказала:
– Надо идти на площадь Республики, где сейчас весь город. Теперь здесь и наш дом тоже, присоединим наши голоса к хору призывов к миру и единству.
– Верно, – сказала она. – Пошли.
Мы расплатились, и пошли вместе с людским потоком к площади Республики – сердцу и душе Франции. Пока мы шли, все случившееся здесь, в Париже, и в моей жизни вдруг накрыло меня с головой и отдалось в спине.
Я не знаю что и как, но определенно мы не случайно приехали сюда именно в этот день. Все это, без сомнения, не дает мыслям снова и снова возвращаться к моей личной боли. По крайней мере, в эту минуту.
К моему удивлению, из глаз брызнули слезы. Вид потрясенных, испуганных, оскорбленных, разгневанных людей проник мне в самое сердце. Возможно, у нас имелись свои причины для участия в манифестации, но, в конечном счете, наши чувства были общими, мы не хотели гасить светоч в наступившей тьме.
Через 45 минут мы вышли на площадь Республики. Посередине величественной открытой площади стоит огромная бронзовая статуя Марианны, аллегория Французской Республики, а под ней девиз «Свобода. Равенство. Братство». Она воплощение гордости французского народа и ценностей, милых его душе.
Собрались тысячи людей всех возрастов, всех цветов кожи, всех социальных слоев, они пели: «Все вместе: христиане, евреи и мусульмане».
У подножия статуи горели свечи, многие молодые люди взобрались на нее и скандировали сверху Те, кто стояли вокруг статуи взялись за руки и во весь голос запели национальный гимн, взметнувшийся над тьмой, готовой затопить город. Кто-то, скандируя: «Мы все вместе», потрясал над головой кулаками. Никто не остался безучастным.
