его увидеть.
Впрочем, возвращаться в клуб он не планировал. Он собирался поселиться с Кристен и Джонни на съемной квартире, пойти работать к Лысому, немного оклематься, набрать вес, а потом – махнуть таки в Китай или куда-нибудь еще. Оставаться в этом городе – городе его детства и его трагедий, – ему больше не хотелось.
Впрочем, был еще один человек, ради которого Карри был готов задержаться на год-полтора в Сакраменто, – его мать.
Когда-то давно их с Лэсси мать предпочла своим детям бутылку водки, и эта история надолго въелась в их тогда еще неокрепшие детские умы.
Отец тогда изо всех сил настраивал Карри и Лэсси против своей бывшей жены и превозносил Алисию: молодую, красивую, заботливую и уж конечно трезвую. Вообще-то, Алисию действительно было сложно не полюбить: она относилась к пасынку и падчерице как к родным детям, поддерживала в доме тепло и уют, да и вообще не была виновата в развале брака Брэдли и Герды. Соблазняя Алисию, Брэдли не удосужился сообщить ей, что у него уже есть жена и сын. Все раскрылось в последний момент, когда обе женщины – Герда и Алисия, – в прямом смысле слова столкнулись беременными животами в доме «Демонов». Герда тогда ушла, Алисия осталась, но чувствовала себя виноватой и разбитой. Алисия никогда не пыталась настроить Карри и Лэсси против их матери: напротив, всячески поддерживала, что они близки с ней.
Но когда Герда запила, разразилась буря.
Брэдли отчаянно настраивал детей против бывшей жены-алкоголички, а сама Герда вела себя из рук вон плохо: она напивалась почти ежедневно, так что Карри приходилось ездить за ней на такси и доставлять, едва живую, в квартиру. Чуть протрезвев, Герда закатывала сыну скандалы, упрекая в том, что он живет не с ней, а с «новой бабой отца». Карри оправдывался клубными законами, которые писал не он – не ему было их и переписывать, и чувствовал себя как между двумя огнями. Придя в себя, мать рыдала и ползала в ногах, вымаливая прощение. А вечером все начиналось с начала: бар, водка, блевотина, выплеснутая на чье-нибудь платье, такси, скандал, слезы.
Лэсси приходилось еще хуже: девочке было всего тринадцать, и она жила в одной квартире с пьющей матерью. Та тратила на алкоголь последние гроши, так что Лэсси приходилось просить деньги на еду у отца – а потом тоже выслушивать из-за этого материнские истерики.
Так продолжалось пять или шесть месяцев. Карри пытался отправить мать к психотерапевту и наркологу – не помогло. Пытался поговорить с ней, отбирал деньги, алкоголь, запирал в квартире, но она снова и снова находила способ сбежать и набухаться до невменяемого состояния…
Последней каплей стал день, когда мать ударила по лицу Лэсси.
После этого девушка собрала вещи и уехала в клуб.
Герда названивала ей с истерикой и слезами, надеясь вымолить прощение. Потом названивала Карри. Потом Брэдли. Даже Алисии.
