И тут послышался голос бабушки:
«Вставай, внучек! Я только что закрыла заслонку. Иди, погуляй на улице».
Он встал, надел зимнее пальто, валенки, шапку ушанку, варежки, взял свои лыжи и пошел кататься с горки. Мгновенно сознание из далекого прошлого вернуло доктора в координаты реальности. Шувалов открыл глаза. Перед ним был салон санитарного автобуса с рядами подвешенных носилок. И все же что-то было не так, как обычно. Изменилось его самоощущение. Голова была тяжелой, побаливала, перед глазами плыли желтые круги, изнутри к горлу подкатывал тошнотворный импульс. «Неужели угорел? – мгновенно мелькнула мысль самоосуждения. – Ведь я же единственный практикующий врач на учениях». Через силу приподнявшись, Шувалову удалось открыть вмерзшую боковую оконную створку. Холодный морозный воздух белыми клубами начал врываться внутрь. В глазах посветлело, исчезли желтые круги. «Иногда во время движения в туннелях возникает опасность отравления выхлопными газами, но вокруг открытое пространство, дующий сильно ветер, машины идут на дистанции друг от друга, – размышлял он». Когда продрог, Шувалов закрыл боковое окно и начал принюхиваться. В салоне пахло бензином. Поочередно обследовав все ниши и походные укладки, он, наконец, обнаружил источник своего плохого самочувствия. Водитель автомобиля оставил в салоне канистры и кроме них, несколько тряпок, пропитанных маслом и бензином. Испарения усиливали потоки теплого воздуха от обогревателя. От ветоши исходил, как тогда казалось Шувалову, тошнотворный запах. Он вновь открыл окно и выбросил в них найденные использованные замусоленные обрывки какого-то обмундирования. Кружилась голова и ему пришлось лечь на свое «излюбленное место». Длительных остановок не было до самого вечера, пока участники учений не прибыли в какой-то отдаленный гарнизон. Медицинский начальник Шувалова, подходящий к классификации великого Пирогова на все сто, открыл наружную дверь и голосом, не терпящим возражений, приказал выделить пару сотен граммов spiritus rectification какой-то дивизионной шишке из тылового обеспечения. Шувалову хотелось послать его куда-нибудь подальше, но через силу он сдержался.
– У меня спирт остался только в укладках, – ответил он, – а учения еще не закончились.
Видимо про пол-литровый флакон, изъятый у доктора днем раньше, он преднамеренно забыл, решив проверить на наличие излишков. Но таковых у Шувалова не имелось еще долго – до того времени, пока он не получил в свое распоряжение станцию переливания крови и всю соответствующую службу, но это уже в другое время и в другом военном округе. Прежде чем идти в столовую части на ужин, он прогулялся между казармами городка, пока не стало легче. Затем на ночь проглотил какую-то кашу и выпил стакан чаю. Трудоспособность восстановилась. После острых случаев отравлений или длительных хронических воздействий у некоторых людей появляется, если не аллергия,
