окончательно!
Она встала, подошла к столу, включила электрочайник. Приготовила растворимый кофе.
– Я очень люблю евреев, – Татьяна отхлебнула кофе, затянулась сигаретой, – ты случайно не еврей?
– Случайно, не очень, – пошутил я. На ум пришла строчка из песни Высоцкого: «…если кто и был в родне, так и тот татарин», но озвучить я её не успел.
– Ладно врать! Очень – не очень. Если бы ты был евреем, то был бы «обрезанным». А ты не «обрезанный», значит, не еврей. Паршивый гой, вот ты кто! Короче, в Израиль тебя бы не пустили. Такие там не нужны. Слушай, давай выпьем по капелечке, моя головка ещё бо-бо!
Мы выпили по стаканчику вина. Сегодня на мельхиоровом подносе стояла бутылка португальской мадеры.
– А причём тут Израиль? – спросил я, когда прожевал конфету.
– А притом, мой малыш, что я хочу уехать отсюда. Навсегда!
Теперь я был основательно сбит с толку. Я не мог понять, а точнее, уловить нить разговора (что неудивительно, Татьяна ещё недостаточно протрезвела), и не знал, как реагировать на это откровение. Но всё же, спросил:
– А здесь что, плохо?
– Здесь не плохо. Здесь отвратительно. Поэтому все умные люди уехали в семьдесят втором и семьдесят девятом. Понимаешь, Алекс, я хочу нормальной жизни, меня, видишь ли, задолбали ваши советские порядки. Мы здесь не живём, а выживаем. А я хочу, чтобы мой сын вырос свободным человеком. Ясно тебе, простая душа?
Сын… Это было для меня ещё одним открытием. Но в данный момент мысли мои были заняты другим. Я был комсомольцем, как и все студенты института, а на нашем, выпускном курсе, некоторые уже успели вступить в коммунистическую партию Советского Союза, поэтому, я вдруг почувствовал себя очень неловко. И вообще, весь этот разговор действовал на меня угнетающе. Конечно, можно было сказать, что мне уже пора, но мне показалось, что это может очень обидеть Татьяну, ведь она со мной откровенна, и получилось бы, что я просто испугался и убежал.
– Можно мне ещё выпить немножечко вина? – мне просто хотелось перевести разговор на другую тему.
– И мне тоже. Поправка требует добавки, как говорят у нас в бюро. Алекс! Вы на меня сегодня действуете успокаивающе, за это Вам полагается сладкое… но немного позже.
Мы выпили, закусили шоколадом. Татьяну снова потянуло на ту же тему.
– Вообще-то мне Израиль и даром не нужен. Просто через Израиль легче уехать в Европу, а лучше, в Штаты. У меня подруга живёт в Бостоне. В семьдесят шестом вышла замуж за Изю Бомштейна. Они и познакомились в нашей компании. У Изи в Нью-Йорке были родственники, сделали вызов. Три года, как уехали, теперь живут как люди. Изя поначалу работал в гараже, теперь таксист, зарабатывает неплохо, у Алёны свой косметический салон…
Для меня всё это было настолько ново и настолько чуждо, что я слушал, открыв рот.
– Вот
