холмах лощины. Милее этого дома для нее ничего не было. На закате своей жизни она вспоминала его, скучала по дому, мечтала в нем пожить. Большую часть своей жизни мама прожила в другом доме, построенном вместе с моим отцом. В нем они вырастили нас, своих детей. Но мысли и мечтания мамы возвращали ее в родительский дом. Она хотела пожить в родном доме, даже тогда, когда его уже не было.
Из детей, с которыми мама в детстве дружила или общалась, она называла детей Ариадны Николаевны. Это были мальчики, Пантелеймон и Николай. Ариадна Николаевна жила неподалеку она была дворянка. Она была неграмотной. Была она житейски мудрой и рассудительной. Ариадна Николаевна жила одна. Дети ее выросли и жили в Курске. Когда маме приходилось с ней встретиться они подолгу о чем – то разговаривали.
Детство моей мамы оканчивается войной. Немцы пришли и больше года хозяйничали в деревне. Летом заставляли работать, выращивать в поле хлеб.
Мирных жителей не обижали. Однажды немецкий солдат начал оказывать знаки внимания молодой девушке. Её мать пожаловалась коменданту. Сказав, что такое внимание ее дочери ни к чему. Немецкий солдат уйдет на фронт, её дочь останется. На следующий день несостоявшегося ухажёра отправили на фронт. Перед этим он добыл где – то шнапса. Пьяный гулял по деревне, громко ругал Сталина, Гитлера, войну и гауптмана, который посылает его на передовую, где его могут убить, а сам гауптман остается в тылу и будет жить. Гитлера, Сталина войну и гауптмана он называл одним и тем же немецким словом Scheiße (дерьмо). Получалось примерно так: Гитлер – Scheiße; Сталин – Scheiße; война – Scheiße; гауптман – Scheiße.
Освободили деревню матери 3 февраля 1943 года. Перед отступлением немцы деревню сожгли. Шёл по деревне немец. Факелом методично поджигал соломенные крыши домов. Других крыш в то время в деревне не было. Немецкая педантичность проявлялась во всем. В первый день немцы сожгли только половину деревни. В сохранившейся части деревни переночевали. Утром дожгли оставшуюся часть домов. Сами немцы убежали на правый берег реки Фошня. Позже их оттуда выбили.
До того как немцы окончательно пожгли и покинули деревню она несколько раз переходила «из рук в руки». При этом в доме моей мамы попеременно оказывались то наши солдаты, то немецкие. Мама рассказывала, что они все время боялись, что немцы могут их убить. Заняв их убогое жилище, немцы сразу указывали им на дверь: «Weg», прочь. Мама с братом и бабушкой перебирались жить в хлев. Животных в это время в хлеву не было.
Однажды, когда наши солдаты в очередной раз отступили, в доме мамы обосновались немецкие солдаты. На огороде они выставили пулемет. Мама увидела, как со стороны реки бежит наш солдат. По неизвестной причине он отстал. Бежал он из немецкого тыла, не подозревая, что впереди были немцы. Пулеметчик развернул пулемет и убил его.
Через несколько дней офицер приказал бабушке похоронить солдата. Мама и бабушка похоронили солдата у березы. Вместе с ним положили его винтовку. Там он, неизвестный солдат, лежит до сих пор.
Мама рассказывала, как несколько
