папа подарил мне книгу «Легенды и мифы Древней Греции». И я потеряла голову.
Ооо, Ахилл! Моя первая любовь, между прочим. Знаете, сколько слёз я пролила из-за его нелепой смерти? Я не могла понять, почему Фетида, умная взрослая женщина, богиня, не додумалась купать сына в Стиксе, держа его за разные конечности. Сегодня за одну, завтра за другую. Чтобы он стал бессмертным, так сказать, равномерно. Зачем было оставлять уязвимой пятку?
А тут, в рамках марафона #быть_богом, появилась возможность изменить любое историческое событие. И я примчалась к водам священного Стикса в тот момент, когда Фетида в очередной раз окунала в них Ахилла.
Я только хотела подсказать. И для начала кашлянула. А мамочка от неожиданности малыша в реку уронила. Немножко водички он, конечно, нахлебался. Зато теперь бессмертный весь, целиком.
– То есть вы, смертные, решили, стать равными нам, богам? Какие вы дерзкие в этом вашем 21-м! Но что же теперь делать с Троянской войной?
– Насчёт Троянской войны, Зевс, у меня к вам отдельный разговор. Вы считаете нормальным, что лучшие воины Эллады 10 лет жизни и сами жизни будут гробить из-за того, что какая-то чужая им женщина сбежит от мужа к любовнику? Вы же погубите генофонд Греции! А прекрасный город Трою вам не жаль?
Зевс задумался. И тут вмешалась Афродита:
– Ах, как это мило! Из-за одной Елены Троянская война должна начаться, а другая Елена эту войну отменяет. И всё во имя любви. Любовь правит миром!
– Ну уж нет, Троянскую войну отменить нельзя. Всё будет так, как я решил. Только Ахилл останется жить. Ладно, так тому и быть. На ход истории это особо не повлияет.
Зевс метнул в мою строну огромную молнию. Загремел гром.
Я проснулась.
Самолёт только что выпустил шасси. Девушка в соседнем кресле смотрит «Трою».
Брэд Питт в роли Ахилла мне никогда не нравился. Хлипкий он какой-то.
Анастасия Медведева
Историю сделал писарь
Неделю во дворце царила суматоха. Принимали британских послов. В кулуарах перешептывались о большой сделке, способной поправить финансовое положение Российской Империи.
В приемной зале обстановка была дружелюбной. Императрица умела располагать к себе людей. К тому же, доводы послов её устраивали.
Екатерина обернулась на скучающего писаря:
– Пишите, голубчик: «Я, императрица Екатерина Вторая, согласна отдать Британии Аляску на век.»
«…навек» – старательно вывел писарь.
Вдруг кто-то сильно ущипнул его за ухо.
– Ты кто?
– Твоя интуиция!
– Ты что творишь? Больно же!
– Это ты что творишь!
– А Что я-то?
– Не знаю, что конкретно, но чувствую, что конкретно что-то не то! Ох не то…
Писарь почеcал голову. Мысленно проговорил «на век, навек?» А как надо-то?
Зачеркнул
