на месте, решил пойти перекусить: благо налегке был.
На горе на горке стоял трактир не трактир, а вполне приличный шалман с прилегающим к нему садом. Сад с одной стороны подпирал молодой березняк, с другой – проросли сквозь изгородь кусты шиповника. Березняк местами был гол, а местами зеленел. На земле же, прямо промеж берёз стояли квадратные столики.
– Сюда попить-поесть принесите, – сказал Тихон выглянувшему из шалмана блюдоносу.
Все столики были пусты, кроме одного, самого дальнего, стоявшего особняком меж трёх сошедшихся близко яблонь. За столиком сидели – и уже начинали тихо цапаться – двое мужиков и одна до остервенелости худая, совсем молоденькая, но явно покоцанная жизнью деви́ца. Тихон хотел было встать и уйти, как вдруг долетел клочок разговора. Разговор показался интересным. Плотно сомкнув веки, Тиша облокотился на стол, притворился, что дремлет:
– …а не хрен было монаха так резво за ниточки дёргать. Заставлять человека перегибаться и в задницу себя целовать – последнее дело! И орать всякую хрень на фиг? Тоже мне, юмор: «Человеку человек – не братан, а гомосек!» Начальству местному такой геморрой даром не нужен (толстомясый, брюзгливый голос).
– Народу балаган просто необходим. И нам тоже. Без балагана нынче – никакой жизни… Это не страшно, что из театра нас попёрли. Отдохнём пока. А вот чинодралы без наших кукол – они через какую трубочку народный пар выпускать будут? А мы и без них такую «вампуку» устроим – хоть святых выноси (козий дрожащий тенор).
– Вам пукать, вам не пукать. Ты хоть при Синьке того-этого… Не выражопывайся (снова брюзгливый хрип).
– Я ж и говорю, свой кукольный театр смастерим (козий тенорок взмыл выше).
– Шиш с маслом, а не театр ты получишь (хрипун завёлся, в голосе – угроза).
– А чё? Так и назовём: «Шиш-театр». Как вам? – присвистнула молодая-стервозная.
– Уж лучше – «Кукиш-театр» (козий тенор).
– Можно и «Кукиш». Ваще зашибись. Будем – живые приколы! Ты, Фома, теперь Ярун будешь. А ты, Петюня, будешь Облупа. Так встарь у нас в Суздале шутов и балясников звали. Вам, дуракам петым, про историю родного края, конечно, ничего не известно. А я филологию, блин, кончала…
– Или – на ней.
– А хотя б и на ней. Мы, между прочим, в историческом месте, на Яруновой горе, сейчас находимся! Стало быть, и театр должен называться «Ярун-Гора».
– «Ярунова Гора» – ясней, доходчивей.
– Чтой-то ты быстро, Ярунец, согласился. Ладно, сделаем так: новый балаган назовём «Ярун-Гора», а внизу объясняловку дадим: «Разъездной Кукиш-театр». Ещё ниже наш символ веры: «Живые приколы – в полный рост!» Ну, усекаете? Языческо-христианский и общественно полезный театр мы сотворим! И монахов не надо будет «опускать» без надобности. Зато чаще языческим божкам хвосты будем накручивать, правителей наших за холёные щёчки трогать, – аж захлебнулась Синька.
– А
