на территории Центральной военной турбазы. Дверь была заперта на ключ.
– Я знаю, что мы сделаем, – сказала Натали. – Мы влезем через форточку. Я ее не закрыла изнутри.
«Неужели она все предусмотрела заранее?» – подумал я и слегка толкнул форточку рукой. Она распахнулась.
– Тебя я вперед не пущу, там достаточно высоко, ты расшибешься, – категорично заявил я.
У окна не было ни стола, ни стула. Я снял свою лыжную куртку и полез головой вперед. Дело оказалось не из легких. Форточка была очень узкой, и особенно тяжело пришлось протискиваться в районе бедер.
Когда я с трудом протиснулся, очутившись головой вниз в комнате, а затем встал на ноги, повернулся к Натали и пошутил:
– Чтобы пролезть, тебе придется раздеться догола.
Она приняла это всерьез и осталась в одном нижнем белье.
«Вот отчаянная, да с ней в разведку можно!» – подумал я и стал уважать ее еще больше.
Лицо Натали, пролезающей в форточку, оказалось на уровне моего, и я поймал ее губы своими. Не отпуская друг друга, мы оказались в постели. Эта сладостная противоречивая игра повторялась снова и снова. Натали то приближалась, то отдалялась от меня.
«Неужели она меня не хочет? – думал я. – Наверняка я у нее не первый». Тогда я напрочь позабыл о женской логике, с которой за свою долгую жизнь сталкивался не единожды.
Одежду на ней я почти разорвал и снова ощутил в своих руках жар-птицу – можно было обжечься. Я уже почти достиг цели, но вдруг, не отпуская моих губ, она снова отдалилась от меня, а потом сделала глубокий вдох и произнесла:
– Да, да, да… – и я ощутил в своих руках полностью расслабившееся, податливое женское тело.
Но что это? Вот так сюрприз! Оказалось, я у нее первый мужчина. Я раз за разом убеждался в этом. И потом вдруг все прошло.
Почти обессилившие, мы лежали рядом, глядя в потолок. Наши руки продолжали что-то искать друг на друге. Так минуло почти полчаса.
– Тебя там заждались, – сказала Натали.
– Да, ребятам надо домой. Они только сегодня спустились с вершины, устали. Надо бежать, но как мне от тебя оторваться?
Натали еще крепче прижалась, не отпуская меня.
Выбрался я обратно через форточку. Полная луна, разливая свой свет по макушкам придорожных камней, освещала мне путь.
На моей двери висела записка: «Мы ушли. Спасибо за приятный вечер. Удачи!»
Я долго ворочался в постели, все еще чувствуя на своих руках женское тепло. Ощущение счастья, эмоции, которые меня переполняли, не давали мне уснуть. Терзаемый противоречиями, я все никак не мог понять, почему поначалу вызывавшие раздражение одесские ужимки внезапно растворились в ее тепле, голосе, улыбке. Сейчас меня тянуло к ней так, что хотелось вскочить и бежать, снова протискиваться сквозь узкую форточку. В тот момент я был вне возраста!
Уже
