Медленно варить. Ты кричать! Молить! Я смеяться!
Теперь он осознал всю тяжесть ситуации, в которой оказался. И понял что это – конец. Внезапно стало как-то грустно. Умирать совсем не хотелось. Ему всего-то двадцать один. Он вспомнил всех близких и родных, вспомнил все передряги, из которых выбирался, каким-то чудом, вспомнил детство у бабушки в деревне.
«Какая интересная и удивительная биография. Многие за всю жизнь не проживают столько, сколько пережил я за двадцать один год. Вот бы что-то спасло меня»
Тролиха подошла к нему, наклонилась над котлом и взяла одну из своих огромных грудей в руку.
«Ого, это меня сейчас типо покормят?»
Из груди в котёл полилась зелёная, вязкая и жутко вонючая жижа. Ужасный запах заполнил всю пещеру. Ермаку стало дурно, – на него одновременно обрушились страшная вонь, осознание приближающейся смерти и горячая вода, превращавшая его в варёного рака. Немного времени понадобилось, для появления причудливых и жутких галлюцинаций. Ещё одно страшилище. Только больше и страшнее. Оно схватило тролиху своими длинными руками и вырвало ей голову, вместе с хребтом. После этого человек в котле потерял сознание.
Очнулся он уже развязанный, но всё ещё варёный. Как оказалось, всё, что произошло, не было галлюцинацией. Большое длиннорукое чудище поедало тролихино варево.
– Не люблю мигрантов, Сибирь для болотников! Но готовят они вкусно.
– Это… Спасибо тебе!
– Тебе спасибо. Ты убил её здорового мужа, который меня колотил и отбирал у меня грибы.
Чудище удалилось, прихватив с собой котёл и тролихино тело. Пару минут спустя, человек из котла окончательно пришёл в себя, откопал свои вещи в куче хлама и направился к выходу.
Он не знал, куда ему идти, но слышал реку. Дойдя до неё, решил пойти по течению, дабы попасть в Буйнореченск или Лютобродье.
На прибрежном песке сидели трое. Потрескивал костёр, над которым было сооружено, что-то вроде вертела, на вертеле шипела рыба. Сидели трое, но говорил один, вернее сказать матерился. Весьма неожиданно, этот один замолчал, схватил пистолет и прицелился в куст.
– Выходи! Твои русые патлы слишком хорошо блестят на солнце. Я вижу тебя!
Внезапно куст заговорил.
– А ты молодец Хан! Не получилось застать тебя врасплох.
Между кустом и берёзкой, возник человек с обрезом и топором. Человек осмотрел всех сидящих у костра.
– А где же Отец Евлампий? Он разве не с вами убежал?
– С нами. Ещё вот эту немчуру прихватил, – он ткнул пальцем в сестру сутенёра, – Даже родной братец о ней позабыл, спасая свою шкуру, а поп не позабыл.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить
