ехать к приказной избе, где служивых должны были покормить, как вдруг екнуло сердце молодецкое. По улице шла горожанка, встреченная им на торжище в самый первый день, как приехал он в Москву. Красота незнакомки так поразила его тогда, что готов был побежать за ней на край света, если бы поманила. А потеряв из виду, до того закручинился, что и спать ночью не мог. И вот теперь девушка шла, погруженная в свои мысли, и не сразу заметила, что ей преградил дорогу своим конем драгун.
– Здравствуй, красна девица, – громко поприветствовал ее Щербатов, приосанившись.
– Не балуй! – воскликнула от неожиданности незнакомка, едва не налетев на него, – чего удумал, окаянный, людей пугать!
– Что же ты, красавица, такая неласковая, – покачал головой Дмитрий, – даже здороваться не хочешь!
– А я тебе не жена, чтобы ласковой быть, – ответила она и хотела обойти драгуна, но он снова преградил ей дорогу.
– Что не жена – то дело поправимое: хочешь, посватаюсь?
Горожанка внимательно оглядела молодого человека и, видимо, признала в статном ратнике давешнего барчука, встреченного на торгу.
– Что, купил серьги, а милая не приняла, а теперь ищешь, куда их пристроить? – с вызовом в голосе воскликнула девушка.
– Нет, – покачал головой княжич, – не дарил их никому покуда.
– А что так?
– Тебя нигде не мог найти!
– Вот что, добрый молодец, – нахмурилась незнакомка, – ехал бы ты своей дорогой!
– Ишь какая, – хмыкнул Митрошка, щербатовский холоп, увязавшийся в дозор за своим господином, – ты как смеешь эдак с княжичем разговаривать? Вот возьму и плетью перетяну, враз вежеству научишься!
Дмитрий хотел было остановить разошедшегося слугу, но не успел. Девушка, возмущенная словами Митрошки, недолго думая выхватила непонятно откуда небольшой пистоль и выстрелила прямо под ноги его коню. Вообще, драгунских лошадей приучали к выстрелам, но, видимо, вылетевшие из замка искры обожгли морду животного, и оно взвилось на дыбы, скинув со спины незадачливого седока. Конь княжича тоже шарахнулся в сторону, и пока тот пытался справиться с ним, незнакомка бегом припустила вдоль тына прочь. Однако остальные дозорные не сплоховали и враз бросились следом.
– Ату ее! – азартно закричали они, окружая беглянку.
– Стоять! – раздался зычный голос, заставивший драгун замереть на месте, ибо принадлежал он их командиру Федору Панину. – Это что тут за пальба?
Взгляд поручика, которым он окинул своих подчиненных, не сулил ничего доброго, а княжич просто превратился в соляной столп. Остальные тоже не знали, что сказать, и лишь недоуменно переглядывались. Первым, как ни странно, пришел в себя Митрошка.
– Так что, господин поручик, разбойницу поймали, – бодро отрапортовал он, держа руки по швам. – Она, окаянная, чуть нашего княжича не застрелила!
– Эва
