а Аленушка – с княжной Марьей.
– Это чего бы я к Долгоруковым-то поехал?.. – насторожился Вельяминов.
– Как чего, говорю же тебе, ты у меня холостой, а у князя дочь на выданье.
– Ты что это, государь, женить меня надумал?
– Ну ты же сам мышей совсем не ловишь!
– Тьфу ты, прости господи… никак не привыкну к твоей манере говорить, государь! Ну каких мышей? Да и не ладим мы с Долгоруковыми-то – сам, поди, знаешь, что они Филаретову руку держат.
– Вот и помирились бы. А Владимир Тимофеевич – человек дельный.
– Он Шуйскому служил.
– И что характерно – не предал, как иные и прочие.
– У Лисовского в плену был, когда тот Коломну изгоном взял.
– И на старуху бывает проруха; зато со шведами не худо воевал. Делагарди укорот дать – это тебе не фунт изюму!
– Ну, про укорот – это ты сильно сказал… – задумчиво протянул Никита, – хотя в Тверь не пустил, было такое. Да не отдаст он за меня дочку!
– А если я посватаю?
– Погоди-погоди, государь, – испугался окольничий, – такие дела с налета не делаются! Надо узнать, что за девка – может, она кривая какая? Майся с ней потом всю жизнь!
– Вот я и говорю – поехали бы с сестрой, да она бы и посмотрела женским глазом. Чай, худого-то брату не желает?
– Ага, не желает, – тяжко вздохнул Никита, – она же меня чуть в могилу не загнала…
– Да ладно тебе!
– Я думал… – нерешительно начал Вельяминов.
– Что думал?
– Ну как… сперва Алену замуж выдам, а уж потом сам как-нибудь…
– Вот тут уволь, – сразу отказался я, – я ей, грешным делом, еще до Смоленского похода предложил за Кароля выйти, так она мне такую бучу устроила… Что смотришь, он тогда холостой еще был!
– Ты мне об этом не рассказывал… – подозрительно посмотрел на меня мой ближник.
– А чего рассказывать? Они оба отказались сразу, а мне в таких делах настаивать не с руки.
– То есть меня женить неизвестно на ком тебе с руки!
– Никитушка, дорогой, не путай! Ты же мне как брат. Младший. Стало быть, я лучше знаю, что хорошо для моего младшего брата, и плохого не посоветую.
– Ох, о тебе бы самом кто побеспокоился! Катарина Карловна-то к нам, как я погляжу, совсем не собирается?
– Что поделаешь – сапожник без сапог, – засмеялся я, – даже не знаю, что тебе ответить.
– Так, может, Анисим-то и прав? – осторожно спросил Никита, стараясь не вызвать царский гнев.
– В чем это? – отозвался я, сделав вид, что не понял.
– Ну, как это… – Он явно мялся, подбирая слова.
– Ты про развод?
– Про него.
– Может, и прав.
– Тогда чего ждем? – деловито спросил он, как будто готов был немедля ринуться на поиски невесты.
Меня
