тоже получил полновесную порцию советского воспитания, но ему удалось перестроиться, и к деньгам он стал относиться иначе – с благоговением, в русле сегодняшней жизни, и несколько шире. Можно сказать, что деньги теперь – его слабость. Он только и думал о деньгах, а тут – вот они, перед ним! Правда, не в его кошельке, и эта несправедливость ему не понравилась. В черных глазенках Сосновского сверкнули бесовские искры, на не бритых щеках проявились багровые пятна.
– Сколько там их? – вроде бы равнодушно интересуется он.
Вдвоем они изучают пакет и его содержимое. Денег действительно много.
– И что ты с ними думаешь делать?..
– Несу вот в милицию…
– Да ты в уме?!.. – напускное безразличие с Миши слетело мгновенно. – Там же их сразу присвоят! Ты же сам знаешь, кто там работает!.. Правда, сейчас их назвали полицией, но люди остались все те же!
И Сосновский мажет милицию грязью, дескать, там служат только бесчестные люди. Свои мнения он, ссылаясь на СМИ, украшает правдивыми фактами. Говорит и о том, как в местной милиции обчистили его компаньона.
– Ни за что человека забрали на улице, – уверяет он, прихватив Скворцова за локоть, – а там, в милиции, отобрали документы и деньги, самого же отправили в камеру. Документы после вернули, а деньги – фиг вам! Сказали, что денег с ним не было…
– Я их сдам по квитанции, – говорит уже с сомнением Петр.
– Ха-ха! Кто там тебе выдаст квитанцию?.. Заставят написать объяснение и – точка! И – до свидания!.. А если что-то тебе и дадут – что ты с ним будешь делать? Спрашивать, как вы распорядились деньгами? У кого?..
Миша выпускал изо рта лишь безобидные фразы из тех, что бушевали в его возмущенной душе. Их накал выдавало лицо и железная хватка за локоть. «Идиот!! – негодовал внутренне он. – На него, дурака голозадого, свалилось такое богатство, а он корчит из себя альтруиста! Кто сейчас думает о том, как возвратить деньги?! Сейчас думают совсем о другом: как бы кого околпачить, отнять их под благовидным или неблаговидным предлогом!.. Вот, идиот!!..»
Сосновский горячо убеждает Петра ни за что не расставаться с деньгами, и если не до конца убедил, то расшатал его намерение нести находку в милицию. Сейчас довольно легко доказать человеку нечистоплотность и коварство властных структур – доказательств хоть отбавляй, и Скворцов в конце концов сдался.
– Так куда же мне их?.. – говорит он растерянно.
Предвкушая поживу, Сосновский ему предлагает: давай-ка пока их придержим, пока не объявится тот, кто их потерял. Если через год никто не объявится, деньги по всем законам – твои!
– Но, если какой вдруг объявится, ты не торопись отдавать, – предупреждает он доверительно. – Сейчас объявиться может много желающих…
– А мы с тобой вместе их тогда отфильтруем, – соглашается повеселевший
