Непредвиденное произошло: ездил к сестренке в Саратов – вызывала по неотложному делу… Потом – приболел…
– Сделали?! – прервал я это вранье.
– Сделал, сделал. Пожалуйста, вот…
Он здесь же, прямо в приемной полез в сумку за чертежами.
– Пройдемте в мой кабинет, – остановил его я. – Не здесь же мы будем смотреть.
Первый же взгляд на работу Альфреда давал понять, что она – халтура чистой воды: не все, что должно быть исключено из проекта, зачеркнуто, не все, что нужно было добавить, добавлено, графика – безобразная, на уровне школьной работы, как будто он все линии проводил своей дрожащей рукой, не пользуясь ни линейкой, ни циркулем.
– Пояснительная записка? Расчеты? – спросил я, обдумывая ситуацию.
– Я расчеты не делал. Все – по интуиции: у меня же большой опыт…
– Ну, как же можно обойтись без расчетов? Мы делаем теплый пристрой, добавляются нагрузки на отопительную систему. Диаметры труб необходимо проверить расчетом…
– Все будет тип-топ. Не сомневайтесь. Я – отвечаю…
– А вот здесь вообще у трубы не указан диаметр, – сказал я. – Здесь не указано количество секций у батареи…
Ошибки серьезные, и Тимофеев склонился над чертежом.
– Действительно. Как же это я так? – пробормотал он. – У вас карандашик найдется?
Трясущейся рукой он поставил на чертеже какие-то цифры и подвинул альбом ко мне.
– Вот… Упустил… Когда на работе загрузка, да дома работаешь, иногда случаются промахи.
Я не стал уточнять о работе. В лесном ПСБ он уже не работает, вряд ли где-то устроился, но он, наверно, не догадывается, что я знаю об этом. Я смотрел на его исправления и чувствовал, как во мне закипает злость: мне нахально хотят всучить непотребное!
– Как же так, Альфред Георгиевич? – говорю я, стараясь не проявлять свои чувства. – Вы вот здесь указали диаметр трубы в сорок миллиметров, а перед этим участком он только двадцать? И секций у радиатора поставили целых двенадцать, тогда как в комнате рядом, такой же по объему и площади, их только четыре.
Тимофеев озадачено смотрит то на меня, то на свою работу, словно не понимая чего-то. Потом как будто его осенило:
– Да что ж это я?.. Вот вам, вот вам! – хлопает он себя ладонью по пальцам, будто наказывая их, как наказывают нашалившего малыша. – Как же вы так намарали?..
Он быстро зачеркивает только что написанные цифры и ставит рядом другие.
– Мазня получается, – говорю я, смотря на загаженный лист. – Надо стереть лишнее.
Тимофеев просит резинку и послушно стирает.
Я просматриваю чертежи уже более тщательно и вижу еще и еще примеры халтуры. Их так много, что исправлять нужно долго – просчитывать и исправлять. Тимофеев же сразу хватается за карандаш и вопросительно
