Но тут все необычно.
– Мы поздно начинаем, – говорила опять Корделия. Неферт предпочитала молчать. – Чем позже ты придешь, тем лучше. К тому же не у всех высокопоставленных гостей есть возможность посетить нас днем.
– Я заметил, что часы у входа остановились.
– Время так ограничивает нас, – вздох Корделии выражал такое пренебрежение и утомление. – Но не беспокойся. К завтрашнему вечеру часы починят. И они снова пойдут. Нужно лишь поторопить часового мастера.
Не то ли это сгорбленное существо, которое только что проскользнуло по коридору. Даниил поежился. Его обдало холодом.
– Кстати, в этом костюме ты похожа на очень привлекательного древнего вампира, – чуть краснея, попытался сделать он ей комплимент. Умение делать комплименты никогда не было его коньком, но девушка снисходительно улыбнулась.
– Не на вампира, а на очень искусную швею, – шепотом поправила она. Почему шепотом? Разве от кого-то здесь надо что-то скрывать?
– То есть, ты хочешь сказать, что играешь не вампиршу, а швею… в наряде дамы?
– У меня сложная роль, – обтекаемого ответила она. Даниилу вдруг начало казаться, что вихри блесток над игральной доской начинают складываться в очертания вопящих лиц, и игра стала напоминать миниатюрный ад из золотого песка.
Из уже закрывшегося зрительного зала действительно раздались какие-то подозрительные звуки. Похоже на всхлипы и крики. Наверняка, они доносятся с экрана, утешил он сам себя. Корделия же насторожилась.
– Тебе пора идти. Ты не можешь заночевать в этом месте. Это запрещено.
– А завтра меня пропустят сюда без билета?
– Билет, – Корделия нахмурилась. – Может тебе еще и королевская корона плюс к нему нужна. Или лучше петля на шее?
Неферт заставила ее придержать ехидный язычок, слегка царапнув когтями по плечу. У Корделии кровь не пошла, но раздался скрип, как если бы поцарапали жесткую поверхность, а не кожу.
– Это тебе! – Неферт положила на стол приглашение, окаймленное по краям золотым тиснением. Буквы на нем были наполовину черными, наполовину алыми, но эта грань стерлась, едва кровь из щеки Даниила вдруг капнула на картон. Все стало алым.
– Я испортил его.
– Оно лишь формальность, – пояснила Корделия.
– То есть, на контроле его легко просканируют.
В ответ раздался лишь игривый смех обеих девушек.
– Ну, тогда… – юноша мялся, не желая уходить.
– Тебе пора!
Ему пришлось уйти. Мрачное здание вдруг стало таким приятным, будто живое сказочное существо, которое заглотило его в свою пасть и оградило от жестоко мира вокруг, где в ходу борьба и конкуренция. А здесь лишь покой и ощущение того, что стены живут и что-то ему заискивающе шепчут.
– Ты вернулся, сын семьи Розье! Ты вернулся к нам!
Кто здесь мог знать старое имя
