и его как будто все это не касается. Но вот она здесь, руку протяни и дотронешься. Издалека всякие там камушки блестящие, конечно, красиво, но вблизи – это же сказка! Она как принцесса! Как гребаная принцесса из этих сраных малышовых мультиков, которые он ненавидел в детстве, потому что вникал – у него такой никогда не будет. Высоченная, на этих своих копытах, его, само собой, не догоняла в росте, но заметно приблизилась. Платье черное, в пол, все блестит и переливается. Плыла к столу, не сводя с него внимательных синих глаз, умелой рукой выделенных тенями так, что те казались еще больше и выразительнее.
– Драть быка в лицо! Девочка, это ж убиться веником таким переменам! – Макар в своем репертуаре. Да и Бульба не сразу глазам своим поверил, сравнив эту Венеру с той лохматой замухрышкой в спортивных штанах, какой она была при первой встрече. Макар возник откуда-то сбоку, напугав малышку, что та шарахнулась от него. Потом обвела взглядом сверху до низа и обратно, приходя в себя, и высокомерно спросила:
– Все сказали?
– Да где там все? В иной раз предохранять меня надобно от подобных встрясок! Мое потасканное сердце, если хотите, может и не пережить такой красоты, на минуточку, – не унимался тот, посмеиваясь и подшучивая над ней.
– Вас забыла спросить, – сладко пропела в ответ и продолжила свой путь. Что ни говори, а годы, потраченные в «Z», научили по-разному общаться с мужчинами, в том числе холодно и отстраненно, как раз, чтобы отваживать таких навязчивых, как этот.
Тарас сглотнул и кивком указал на стул. Малышка села, глядя на него огромными глазищами, вытягивающих из него всю душу. В кабинете стало жарко и как-то вязко.
– Круг? – махнув головой в сторону сцены, спросил. Злата немного растерялась, но кивнула. Тот поднял бровь в молчаливом поощрении продолжить.
– Мне сказали, я могу танцевать под любимые композиции, – облизнув губы, прокомментировала она.
– Круг?? – подняв вторую бровь к первой, удивился он. Никак не мог въехать, как это Круг смог попасть в число ее любимых.
– Только эта песня, – ему показалось или ее губы дрогнули в усмешке? Ты глянь, какая смелая.
– Что еще? – продолжил выпытывать Тарас. Это и впрямь было похоже на пытку – сидеть под его пристальным, пронизывающим насквозь, темным взглядом из-под бровей.
– Шуфутинский, рок баллады, – пожала Злата плечами. – Были претензии? – в свою очередь поинтересовалась она. Мотнул головой. – И мне не было, – словно сама с собой говорила, продолжила она. Даа… из него и слова не вытянешь.
Макар уселся на край стола с ее стороны. Малышка вся на стреме – сидит прямая как палка, плечи судорожно сведены.
– Ты ж у нас глаз – ватерпас, ухо зверское, не то, что остальные Дуньки – вырви глаз, какие тут претензии?
Злата раскрыла глаза сильнее, чуть наклонила голову и, глянув из-под бровей, очень осторожно спросила:
