из города? Бизнес не хочет бросать?
– Матвей, неважно уже. Ты всё ещё злишься на меня? Мне было семнадцать, чего ты хотел? От школьной доски до гробовой? Не бывает так! – В словах Любы мелькнула слеза.
– Да ладно, проехали, я не об этом. Загуляла – так загуляла, пережил как-то. Сейчас чего сама рванула, без Славика своего?
– Да, похоже, не создана я для семьи.
– Чё, опять левый поворотник включила?
Люба молча смотрела в сторону.
– Понятно, можешь не отвечать, – самодовольно протянул Матвей.
– Спасибо за разрешение.
Она вскочила и закричала:
– Думаешь, мне это нравится? Другие жалуются, что вокруг всё не стабильно, а у меня даже внутри так. – Люба постучала ладошкой по груди. – Каждый раз, когда Славик залазил на меня, я представляла троих мужиков, которые зажали меня в подворотне, стащили трусы и драли во все щели! – А потом добавила тише, глядя ему в глаза: – Знаешь что, Матвей, я только так могла кончить. И с тобой тоже.
В кухню вернулась Дарина. Любе стало неловко, что хозяйка дома слышала её истеричную выходку. Матвей нервно сжал край пододеяльника.
– Ладно, Рыба, прости. Сейчас и правда не время для этого. Нам нужно думать, что делать дальше.
– Ваш друг слаб. Минимум две-три недели понадобится, чтобы он нормально себя чувствовал.
– Я не знаю, что делать. Оставлять Андрея не хочу, он мой друг. В больницу его тоже нельзя… Блин, мне самому лишний раз в городе светиться не желательно. Но и жить у тебя так долго – наглость.
– Отчего же, вовсе нет. Вы можете жить столько, сколько сочтёте нужным, хоть в неделях, хоть в месяцах.
– Полиамория? – Он ухмыльнулся. – Спасибо, конечно, но я не планирую здесь надолго оставаться. Не о такой жизни я мечтал. В принципе, я вообще жить хочу, а война немного исключает шансы.
– А мне подходит такой вариант. Согласна на любую работу. Просто идти больше некуда. Боже, как вкусно, я никогда не ела таких блинов, – Люба была похожа на хомячка.
Матвей и Дарина улыбались, глядя на неё.
– Всегда удивлялся, как в неё столько влазит? Люба, а куда ты вчера ехала?
– Скорее откуда. Світ за очі, у меня не было маршрута. Я хотела приехать в город и там разбираться уже. Ммм, я просто вне себя от этой карамели… – Она тянула ложкой сладкие нитки. – У меня нет денег, как и дороги назад. Из вещей только телефон и паспорт.
– Матвей, ты немного похож на Зевса в своей тунике. Если это не твоё амплуа, сними свои вещи с верёвки на заднем дворе, уже должны были просохнуть.
– Да, спасибо, Дарин, схожу.
– А что с дорогой назад? – когда Матвей ушёл, Дарина подсела к Любе.
– Муж у меня там, с которым невозможно больше жить. Знаешь, мне сейчас марш Мендельсона кажется всё больше кажется похоронным. Хотя, я и сама не рафинадик, но… Короче, сложно всё это.
– Разобраться пробовала?
– Ну,
