если я буду отмщена! Бату и его разбойники убили мою семью! А тот, кого зовут Ешукай, – он убил моего жениха!
– Будет сделано, Фирузи.
– Как ты меня назвал? – спросила девушка, уже засыпая.
– Фирузи. Это означает «бирюза», и таков цвет твоих глаз. А теперь спи, дитя мое.
В следующее мгновение Мария погрузилась в сон.
– И я чувствовала себя прекрасно, когда проснулась! Вот так, дорогая Сира, я и очутилась здесь, – закончила рассказ Фирузи.
– А что сталось с Бату и его людьми? – спросила шотландка. – Неужели Хаджи-бей действительно приказал убить их?
– О да! Когда мы услышали о тебе и покинули Дамаск, чтобы плыть на Крит, я увидела их гниющие головы, насаженные на пики у главных ворот города – мы как раз проезжали мимо. Но я во время пути ни разу не заговаривала об этом. Помалкивал и Хаджи-бей.
– Так вы обо мне слышали? – удивилась Джанет.
– О, да, конечно. Все от Дамаска до Александрии слышали о знатной девственнице с рыжими волосами, которую продает Абдула бен Абдула! А какую цену заплатил за тебя Хаджи-бей!.. Мы с Зулейкой вдвоем не стоили и десятой доли тех денег, что заплатили за тебя.
– Я вряд ли могу почитать это за честь.
– А следовало бы, – с упреком в голосе заметила Зулейка.
– Не обращай на нее внимания! – рассмеялась Фирузи. – Она принцесса Пурпурный Нефрит, дочь императора Китая, но за нее торговались только погонщики верблюдов да грязные варвары-скотоводы. Жить бы ей в неволе в дырявом шатре, если бы ее не увидел Хаджи-бей. За те недели, что мы с ней прожили вместе, я узнала, что для китайцев сохранить гордость – первое дело, и она все еще терзается, потому что не может забыть, как ее предали…
– Если ты не против, Фирузи, я сама расскажу ей свою историю. – Зулейка поднялась с дивана в углу и с размаху плюхнулась на подушки возле Фирузи и Сиры. В отличие от своей светловолосой подруги, плакавшей, вспоминая прошлое, Зулейка было тверда, и ее голос ни разу не дрогнул.
Ей никогда не забыть того дня, который решил ее судьбу. Была весна, и она сидела у мраморного бассейна в саду своей матери, наблюдая, как золотые рыбки с развевающимися хвостами гонялись за лепестками цветов, осыпающимися прямо на зеркальную водную гладь.
Внезапно послышался нежный голосок невольницы Мэй Цзе.
– Госпожа, ваша благородная матушка призывает вас к себе!
– Сейчас же приду, – ответила девушка.
– Нет-нет! – воскликнула рабыня. – Сначала вам нужно переодеться. С ней Он!
– Мой брат-император?
– Да, госпожа.
Принцесса быстро прошла в свою комнату и с помощью невольницы надела платье белого шелка, расшитое пурпурными цветками сливы. Мэй Цзе расчесала ее длинные блестящие черные волосы, заплела их в две косы и уложила на висках кольцами, скрепив замысловатую прическу жемчужными заколками.
