только так и купали, и никак по-другому не делали, а в грудничках поскрёбыши ходили годков до трёх, а то и более. Бабы, нарожав детей полный кут, старались грудью кормить как можно дольше, чтоб матёрая не доставала их с последующей беременностью. Остальных детей «сливали» лишь по маминому усмотрению.
К тому времени как солнце над головами поднялось, мама ушла на бабьи сборы общие. У одной на Роды [70] народился ребёнок увеченный. Сам худой, живот большой и плачет безостановочно. Вот большуха и решила переродить его в Матери Сырой Земле по ритуалу древнему. Для того весь бабняк и собирался для общего мероприятия. Зорьке очень хотелось на это действо взглянуть хоть одним глазком. Слухи ходили по баймаку с самой Троицы. [71] Такое не часто делалось. Любопытно было до «не могу», но мама не пустила. Надо было готовить на всю семью чистое, а малышне и вовсе новое одеяние. Доставать из закромов, собирать да аккуратно укладывать. Это был день смены белья всего поселения.
Посикухи достигшие семи лет от роду переходили в разряд пацанов с кутырками, но в их семье посикухи были ещё малы и не дотягивали до переходного возраста. Они и дальше ходили посикухами. А вот маме, как бабе бабняка Данухиного да Зорьке с Милёшке, как девкам в возрасте в реку лезть придётся, не открутишься. От одной этой мысли рыжую аж передёрнуло.
Зорьке второй день Купальной седмицы не нравился. Скучный был. Одно слово – детский день. Вот перерождение в Матери Сырой Земле она никогда не видела, потому было жутко любопытно до нетерпения, как это грудничка в землю закапывают, ну опосля вынимают уже здоровеньким, словно заново народившимся?
А то, что с посикухами делается – тоска зелёная. Ну, выйдут все на реку к берегу низкому. На песок рубахи новые разложат аккуратной стопочкой. И с нудными песнями попрутся в воду холодную, там разнагишаются догола да старые рубахи пустят по течению. Зорька почему-то не очень верила в то, что отпущенная по реке одежда уплывает к Дедам. Хотя… Говорят, ни конца, ни края у этой реки не было. Она, конечно, так далеко не проверяла, не бегала, но даже взрослые меж собой на полном серьёзе гуторили, что проще помирашкой стать да оказаться в Дедах праведных, чем по реке до них добираться вплавь в любую сторону. Может и правда это. Зорька это и проверять не думала.
Затем все от посикух до самой древней вековухи поселения, что в их роду Дануха значилась по возрасту, голышом выходят из реки да одевают рубахи новые. Для всех это действо рутинное, из лета в лето привычное, ну окромя посикух кому это в первый раз. Посикухи рода женского впервые в жизни одевают не посикушную одежду бесполую, а настоящие рубахи, бабьи, хоть и размера маленького. С этого момента становятся они кутырками. Только пока самыми малыми – девченятами. Мамы заплетают им косу первую, в ушах дырку колют да вставляют первое украшенье девичье, как правило, из пуха гусиного.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком,
