перильца, то есть ограждение балкона, желая её поцеловать. А вот Яна, чисто инстинктивно, отпрянула от него. И в следующий миг лицо Виталия Николаевича рухнуло вниз, впрочем, вместе с Виталием Николаевичем. Раздался оглушительный обвальный звук, словно взорвалась бомба, и поднялось облако пыли. Яна посмотрела вниз и ничего не увидела, кроме груды обломков, раньше называвшихся балконом. Часть стены тоже отвалилась и погребла под собой несчастного Виталия Николаевича. Теперь вместо изящного балкона из кирпичной кладки торчали железные обломки острой арматуры.
– Твою… – недоговорила Яна и метнулась из комнаты в коридор.
На пороге она лоб в лоб столкнулась со Стефанией Сергеевной.
– Яночка, деточка, я к тебе на минутку…
– Простите, мне надо… – Яна даже слов не могла подобрать.
– Я задержу тебя на секундочку! Сейчас уже ухожу! Хочу предупредить, что на балкон лучше не выходить, потому что они хлипкие и старые. Могут не выдержать.
– Очень вовремя! – ответила ей Яна. – Спасибо за предупреждение! – крикнула она, протиснувшись между Стефанией Сергеевной и косяком двери в коридор. Она рванула по коридору к лестнице.
Яна очень надеялась, что, рухнув с балконом со второго этажа, Виталий всё-таки останется жив. О его здоровье она даже не думала. И её желание сбылось, правда, наполовину.
Когда аккуратно растащили мусор и освободили Лебедева, Яна отметила, что он, припорошённый строительной пылью с головы до ног, удивительно напоминает атланта, которые обычно держат на собственных плечах балконы строений позапрошлого века. К радости Яны «атлант» тихо стонал и моргал красными воспалёнными глазами, значит, был жив!
Прибывшая карета «скорой помощи» доставила пострадавшего в ту же больницу, где лежал Мартин.
В приёмном покое врач диагностировал возможные переломы рёбер, трещину в ноге и многочисленные ссадины и ушибы.
Стефания Сергеевна, которая чувствовала свою вину, умоляла дежурного врача:
– Положите его в лучшую палату! Я обо всем договорюсь. Очень вас прошу! Я знакома с заместителем главного врача Любовью Петровной!..
– Успокойтесь, дамочка, не надо так волноваться. Уложим, вылечим… – отвечали ей.
Лебедева осторожно посадили в кресло-каталку, чтобы отвезти на рентген. Но он явно не терял присутствия духа и даже шутил:
– Слушай, Янка, я навернулся с балкона, как могла бы ночью рухнуть Джульетта, внимавшая сладким словам Ромео. Похож я на Джульетту?
– На Франкенштейна ты будешь похож, когда тебя в гипс закуют и бинтами укрутят, – ответила Яна.
– Ты навестишь меня? Или ты только к Мартину приходишь?
– Не морочь мне голову, – строго ответила Яна. – Конечно, навещу. Давай, выздоравливай скорее, у нас тут дел полно.
Санитар выкатил коляску с Лебедевым в коридор.
– Нехорошо получилось, – покачала головой Стефания Сергеевна. –
