один из которых полностью покрыт растительностью, а второй (тот самый, на котором и был установлен новый телепортатор и где как раз и начали добычу металла) изобиловал горными хребтами и лишь в юго-западной части его, у самых склонов, выходящих прямо к морю, раскинулся лес.
Как раз тот самый лес, возле которого рухнул «Беркут» исследовательского корабля «Мечта».
Тот самый лес, рядом с которым приземлился и посланный вдогонку «Кондор».
Тот самый лес, возле которого сейчас осторожно, словно бы даже с опаской, опускались на траву «Беркут» с «Нарвала» и второй «Кондор» оттуда же.
Очень странное это ощущение, когда тебя несут на плече. Вроде бы, с одной стороны, и несут-то почти что на руках, а с другой – тащат, как мешок с картарзами, только что не подкидывают ещё на плече для удобства… впрочем, иногда и подкидывают, всё же… ох, м-мать!.. мартышка паршивая!..
Тсар-Киркс-Тсир старалась как можно крепче держаться за жёсткую ткань куртки, впивалась в неё пальцами изо всех сил, но толку было мало. При каждом шаге имперца раненое бедро обжигало огнём. Единственное, что хорошо, это что шёл он очень быстро и, наверное, скоро они уже окажутся на месте.
Тсар-Киркс-Тсир была права – минут через пятнадцать имперец остановился перед скалой, что-то там нажал-повернул, раздалась серия коротких щелчков и каменная плита отъехала в сторону, открыв проход. Имперец прошёл по узкому коридору и вошёл в небольшую комнатку. Тсар-Киркс-Тсир успела увидеть койку со смятой постелью возле стены и длинный стол в центре комнаты. И она тут же подумала, что имперец сбросит её на этот стол, как надоевший груз.
Он не сбросил, он аккуратно посадил её на стол, потом уложил и подсунул под голову подушку. Затем вышел и вернулся, таща за собой тарахтящий столик на колёсиках. Тсар-Киркс-Тсир скосила глаза – на столике были навалены какие-то медицинские инструменты. Потом имперец осторожно ощупал ногу. Он надавливал тут и там, сгибал и разгибал ногу в колене, прощупывал кость, но сейчас от пояса и до колена Тсар-Киркс-Тсир ноги своей не чувствовала – один сплошной ноющий комок боли.
– Меня зовут Тсар-Киркс-Тсир, – прерывающимся голосом сказала девушка, просто для того, чтобы хоть что-то сказать.
– Тебя сейчас зовут «Заткнись», – оборвал её имперец. – И будь добра соответствовать своему имени…
Он расстегнул на ней брюки и осторожно стянул их вниз, обнажив рану на бедре. Напитавшаяся кровью ткань успела уже присохнуть к краям раны и сейчас отдиралась с противным треском. Края раны опять разошлись и начали кровоточить, ногу снова пронзила острая боль. Тсар-Киркс-Тсир закусила губу и застонала.
– Разрезал бы… – проворчала она.
– Нельзя, – спокойно ответил имперец.
– Почему?! – удивилась Тсар-Киркс-Тсир.
– Потому
